Грегори МакДональд - Флетч & Co

— Нанимая фирму «Хайбек, Харрисон и Хаулер»?

— Совершенно верно. Иначе как бы я узнал об этом.

— Родители богаты?

— Ты же слышал о «Чайлдерс иншуренс». Самая большая, старейшая богатейшая страховая компания в местных краях.

— Расположена на Городском бульваре, так?

— Там находится центральное отделение. Стюарт, с другой стороны, был хорошим сыном. Послушный, трудолюбивый. Не доставлял никаких хлопот. Окончил колледж с отличием. С шестнадцати лет каждое лето работал в «Чайлдерс иншуренс». После окончания учебы занял в фирме достойное место.

— Хороший сын, плохой сын, какая проза.

Пока Флетч произносил эти слова, мимо него на малой скорости проехала еще одна патрульная машина.

— После аварии, в которой погибла девушка, мама и папа Ричарда Чайлдерса выставили его за дверь, сказав, что больше он не получит ни цента. Устраивайся, мол, сам, ищи работу, зарабатывай на жизнь.

— Но Ричард избрал другой путь.

— Естественно. Вместо этого он начал шантажировать младшего брата. Или попытался это сделать.

— А в чем провинился Стюарт?

— Получил диплом с отличием обманным путем. Заплатил ассистенту профессора, чтобы тот написал за него выпускную работу. Ричард, конечно, и дня не проучился в колледже, но был хорошо знаком с ассистентом,

— И мысль о том, что родители подумают, будто он ничуть не лучше своего брата, свела Стюарта с ума.

— Так он и сказал.

— Кто сказал?

— Стюарт. Ричарда нашли мертвым на тротуаре, четырнадцатью этажами ниже лоджии его квартиры. В комнатах остались многочисленные следы борьбы: перевернутые столы, стулья, разбитые стекла. Эксперты обнаружили в квартире отпечатки пальцев Стюарта. Как, впрочем, и других людей. Ричард знался бог знает с кем, а потому в протоколе записали, что убийца неизвестен.

— Я знаю, что Стюарт сознался.

— Совершенно верно. Пришел в полицейский участок после полудня и сказал, что хочет сделать признание. Ему зачитали его права, препроводили в отдельный кабинет, включили диктофон, затем попросили подождать, пока машинистка не отпечатает признание, которое он и подписал.

— И тут на сцене появился Дональд Хайбек.

— Чайлдерсы вызвали Хайбека, как только узнали, что их младший сын отправился в полицейский участок, чтобы признаться в убийстве старшего брата. Первым делом Хайбек распорядился, чтобы у Стюарта проверили содержание алкоголя в крови. Вероятно, перед тем, как пойти признаваться, Стюарт выпил для храбрости не меньше кварты джина.

— То есть признание не имело юридической силы?

— Копы не только знали, что он выпил, они еще подносили ему виски, чтобы он говорил, не останавливаясь. А последнюю стопку дали перед тем, как он взял ручку, чтобы подписать отпечатанный текст.

— Неужели они так глупы?

— Слушай, копы всегда пытаются добиться максимум возможного до появления адвоката. Тут-то они обычно и допускают ошибки.

— In vino veritas не есть догмат юриспруденции?

— В досье почерком Хайбека записано: «В суде давать Стюарту успокоительное».

— Его накачивали транквилизаторами?

— Так точно.

Флетчу вспомнились слова Феликса Габо: «Вы знаете, как чувствует себя обвиняемый в зале суда?.. Он цепенеет. Потрясен тем, что такое могло случиться с ним… Он лишается дара речи».

— Суд не счел признание Стюарта доказательством его виновности. И хотя оба брата не были друзьями, Хайбек резонно заявил, что нельзя обвинять человека в убийстве только потому, что отпечатки его пальцев обнаружены в квартире убитого. Тем более, что там хватало и отпечатков пальцев других людей, личности которых не были установлены следствием.

— Ты говорил, что каждый имеет право на защиту.

— Естественно.

— Даже если человеку это не надо?

— Ну, не знаю. Во всяком случае, Хайбек честно отработал свой гонорар.

— Но Стюарт Чайлдерс сознался в убийстве!

— Перестань, Флетч.

— Что значит, перестань?

— Флетч, разве можно верить всему, что ты сам говоришь в крепком подпитии?

— Несомненно!

— Если бы я в это верил, то сейчас не разговаривал бы с тобой. Или ты со мной.

— Разве in vino нет истины?

— Нет, конечно. Особенно, если вино поступает из полицейского погребка.

— Я сдаюсь. — У края автостоянки появился мужчина. Увидев сидящего за рулем Флетча, он широко улыбнулся. — Но для проформы поеду к Чайлдерсу. Копы его слушать не станут.

— Может, он признается в каждом преступление, что совершается в городе, ради того, чтобы выпить на халяву?