Грегори МакДональд - Флетч & Co

— Мы с вами уже встречались. Как называется тот клуб… — Флетч описал полукруг, охватив всю восточную часть страны, подразумевая, что где-то там находился гольф-клуб, название которого выпало у него из памяти.

— Юстон.

— Да. Юстон.

— Вы вышли со мной в финальную часть?

— Нет, я выбыл из борьбы на предварительном этапе. Но наблюдал за вашей игрой. Потом мы поболтали в баре.

Алекс Коркоран рассмеялся.

— Извините, не припоминаю.

— Мы говорили об «Уэгнолл-Фиппс». Вы работаете в «Уэгнолл-Фиппс», так?

— Нет, — воскликнул стоящий рядом мужчина. — Он не работает в «Уэгнолл-Фиппс». Он — президент компании!

— Он вообще не работает, — добавил второй.

— Я работаю в «У-эф» уже семь лет, — внес ясность Конкоран. — А президентом стал после того, как компания отказалась от обслуживания любителей горных лыж.

Все дружно рассмеялись.

— Джерри выдрали, как мальчишку. Обслуживание любителей горных лыж, — покачал головой один из гольфистов. — Внезапно этот бизнес стал противозаконным и антиамериканским.

— Все зависит от того, кого обслуживаешь.

— Вернее, кого подкупаешь.

Турнир окончился, так что теперь гольфистов веселила любая фраза.

— Алекс, а что случилось с Джерри?

— Посвятил остаток дней горным лыжам, — ввернул кто-то.

— Да, ушел на пенсию. И поселился в Аспене.

— Экс-президент «Уэгнолл-Фиппс» сейчас живет в Мексике, — внес ясность нынешний президент, — и его пенсия больше моего жалования.

— Правда? — удивился один из гольфистов. — Грехи, выходит, высоко оплачиваются.

— Пенсия у него очень большая, — подтвердил Коркоран. — А тот скандал ни в коей мере не повредил ему. Я бы с радостью устроил себе такой же. Тогда мне не пришлось бы ходить на работу.

— Да тебя не бывает в кабинете, Алекс.

— Сидя за столом, не продашь и гвоздя, — назидательно заметил Алекс. — Волка ноги кормят.

— А Томас Бредли, — продолжил Флетч. — Ваш босс. Разве он не умер?

Мужчины расхохотались.

— Все зависит от того, какую газету читаешь, — выразил один общее мнение. — Всем еще по бокалу, Майк, — добавил он, обращаясь к бармену. — А вы что будете пить? — спросил он, уставившись на пустую кружку Флетча. — Не знаю, как вас зовут.

— Майк, — ответил Флетч. — Майк Смит.

— И пиво для Майка, Майк.

— Майк Смит. Вы играли за команду Беркли, так?

— Так умер Томас Бредли или нет? — Флетч старался не отвечать, а спрашивать.

— Для всех, кроме «Ньюс-Трибюн».

— Да, умер, — ответил Алекс Коркоран уже без улыбки. — Примерно год тому назад. Вы его знали?

— Я знаком с его сестрой. Из Нью-Йорка. Франсиной.

— Правда? — в голосе Коркорана звучал искренний интерес.

— Да, встречались однажды.

— И как она выглядит? — спросил Алекс.

— Неужели вы никогда не видели ее?

— Нет. Она скоро приезжает, чтобы возглавить компанию, а я ни разу с ней не встречался. Том, бывало, говорил, что она очень умна. Насколько я знаю, это будет ее первая поездка на Запад.

— А от чего умер Том? — полюбопытствовал Флетч.

— Поехал во Францию, чтобы пройти какой-то лечебный курс. Насколько я понял, лечение не пошло на пользу, а свело его в могилу.

— Во Францию?

— Я даже не знал, что он тяжело болен. Конечно, иной раз он пребывал в отвратительном настроении, но кто мог подумать, что причиной тому — неизлечимая болезнь.

— Но вы знали, что он болел?

— Нет. Можно сказать, что нет. Я, правда, говорил моей жене, что он вроде бы ссыхается, уменьшается в размерах. Плечи становились уже. Он худел. Впрочем, толстым он никогда не был. Бедный Том. За тебя, — и Алекс ополовинил бокал.

— Красивые кубки, — Флетч мотнул головой в сторону стоящих на стойке бара призов.

— Так вы говорите, что знакомы с Франсиной Бредли? — Алекс не дал ему изменить тему разговора.

— Близко — нет. Как я и говорил, мы виделись только один раз.

— Энид уверяет всех, что Франсина — умная деловая женщина. Том всегда советовался с ней. И некоторые идеи он почерпнул у своей сестры.

— Мне тоже показалось, что она очень умна.

— Том записал в завещании, что компанию должна возглавить Франсина, если на то будет ее желание. Скажите мне… как, простите, вас звать?

— Майк.

— Знаете, Майк, я приму ее с распростертыми объятьями.

— Правда? Дела вашей компании идут не очень хорошо?

— Компании, любой компании, необходим руководитель. Тот, кто принимает решения, определяет стратегию. Я — президент, по милости Тома Бредли, но не силен в таких Делах. Мое призвание — продавать. Это я делаю хорошо, и не хочу заниматься ничем другим. Моя жена говорит, что мне по силам продать снежки сибирякам. А вот долгосрочная политика компании, каждодневная рутина — это не для меня. Энид, конечно, старается, но, вы понимаете…