Росс Макдональд - Тайны бронзовой статуи [сборник]

– Честь имею кланяться, девушка, – промолвил таборит.

– Это вы, Гондибер! – воскликнула Линда, узнав солдата. – Последний раз, когда мы виделись, вы стояли на часах у палатки Сатанаисы, в лесу, где был разбит лагерь, несколько недель назад.

– С того времени я нахожусь в гарнизоне соседнего города. И хотя я очень рад встрече с вами, но сожалею, что она случилась при таких печальных обстоятельствах. Вы представляете, как я удивился, услышав, что у Сатанаисы есть сестра?

– А! – протянула Линда. – Часовой, который здесь стоял, объяснил вам, в чем дело?

– Да, – ответил Гондибер, – он рассказал мне все относительно заключенной.

– А он сообщил, что Сатанаиса теперь у сестры? – прибавила Линда.

– Нет, он не говорил, что Сатанаиса уже здесь! – вскричал Гондибер. – Наверное, когда она приехала, я был в конюшне, иначе о ней стали бы болтать в караульной.

Тут дверь в комнату отворилась, и вышла Беатриче.

– Ступай, Линда, – сказала она, – Сатанаиса хочет ехать в Прагу, чтобы броситься к ногам генерала и умолять его сжалиться над сестрой, но сперва она желает кое-что приказать тебе.

– Иду, – молвила Линда и поспешила в комнату.

Гондибер качал расхаживать по коридору, посвистывая с воинственным видом.

Через несколько минут Линда и Беатриче вышли в слезах. Гондибер приблизился к ним и спросил, не случилось ли нового горя?

– Разве мало того, что есть? – возразила Линда голосом, прерывающимся от вздохов. Потом, сделав над собой усилие, чтобы успокоиться, прибавила: – Сестры прощаются, может быть, навсегда, и мы не стали их стеснять своим присутствием в эту горестную минуту. Сейчас Сатанаиса плачет в объятиях своей бедной сестры, но скоро она выйдет.

– Дай Бог, чтобы она преуспела в своем предприятии, – вздохнул Гондибер. – Дай Бог, чтобы великий Жнжка удовлетворит ее ходатайство!

Только он произнес эти слова, как дверь створилась и появилась Сатанаиса.

Да, это была Сатанаиса, одевая в тот самый живописный костюм, что и тогда, когда мы в первый раз представили ее читателям: пунцовый бархатный корсаж, открытый на груди и зашнурованный красными шнурками.

На лице ее было выражение глубокой горести, но следы слез уже исчезли.

Едва выйдя в коридор, она затворила за собою дверь и любезно поклонилась табориту. Тот опустил свой бердыш с видом глубокого уважения перед таинственной женщиной, завоевавшей привязанность и восторг, всех солдат Жижки.

– Прощайте, мои добрые и верные друзья! – сказала Сатанаиса Линде и Беатриче. – Я отправляюсь в Прагу, чтобы вымолить прощение для моей сестрь. Возвращайтесь скорее к ней и утешайте ее, как можете.

– Прощайте, сударыня! – отвечала Линда, целуя руку Сатанаисы.

– Да защитят вас святые ангелы! – прошептала Беатриче, следуя примеру своей подруги.

– Еще раз прощайте, милые дети! – промолвила Сатаниса дрожащим голосом. Потом, обратясь к Гон-диберу, она сказала: – Добрый и великодушный солдат, служитель Жижки, одна из этих девушек говорила о тебе в таких выражениях, которых я не забуду. Будь уверен, что я побеседую насчет тебя с генералом.

– Да благословит Господь ваше предприятие! – произнес Гондибер, глубоко растроганный. – И дай Бог, чтобы вы избежали опасностей!

Когда Гондибер поднял глаза, которые опустил, не выдержав блестящих взоров молодой девушки, она была уже далеко: он приметил ее, быстро шагающую по длинным коридорам к лестнице, ведущей к тыльной стороне гостиницы. Линда и Беатриче воротились в комнату Этны и заперли за собой дверь

В эту минуту в залу вошел хозяин гостиницы и что-то тихо сказал бургомистру

– Пожалуйста, извините меня и подождите немного, – обратился старик к Кольмару и Анжеле.

Потом он удалился вместе с трактирщиком.

– Мне угрожает опасность, – сказала Анжела, едва двери затворились за ними. – Вероятно, посланцы Жижки напали на мой след.

– Какова бы ни была эта опасность, – заметил Кольмар, – рассчитывайте на мою дружбу.

Дверь распахнулась, и появился бургомистр с офицером, но, прежде чем они успели закрыть дверь, Кольмар и Анжела увидели множество бердышей, сверкавших по другую ее сторону.

– Арестуйте этого человека, – велел бургомистр офицеру, указывая на Анжелу.

Анжела положила руку на эфес шпаги, Эрнест Кольмар – тоже.

– Избегайте насилия, – промолвил почтенный бургомистр и повелительно, и умоляюще. – Из уважения к вашему званию, рыцарь, я собирался арестовать вашего спутника, произведя как можно меньше шума, но если вы пожелали сопротивляться, не забудьте – нас много.