– Боже! Убийство в нашем доме! – воскликнула трактирщица, в тоске всплеснув руками.
И, объятая страхом, она бросилась в коридор с пронзительными криками.
Вопли: «Убийство! Убийство!», раздавшиеся в ночной тишине, скоро сообщили о несчастий всем. Этна заперлась в своей комнате, ожидая, когда ее выдадут властям.
В это время хозяин побежал к комнате Эрнеста Кольмара и через дверь объяснил ему в нескольких словах, что случилось. Потом, не ожидая ответа, он послал за властями и позаботился поставить под окнами Этны одного из своих друзей, другой получил приказание караулить ее дверь в коридоре.
Уже рассвело и первые солнечные лучи озарили горизонт, когда явился отряд таборитов под командованием офицера и в сопровождении бургомистра, человека почтенного и преданного Жижке. Бургомистр прежде приказал офицеру разместить часовых там, где трактирщик расставил своих людей, потом отправился в комнату, где заперлась та, что объявила себя преступницей.
Этна сидела погруженная в глубокие размышления. Рядом стояли Линда и Беатриче, грустно смотревшие на нее. Этна была одета небрежно, ее длинные, роскошные волосы, рассыпанные по обнаженным плечам, ниспадали до пояса. Глаза сверкали странным блеском, до того сильным, зловещим и пронзительным, что ее служительницы пугались. Было очевидно, что мысли ее заняты чем-то важным.
Когда дверь отворилась и вошел бургомистр, Этна встала и приняла его уважительно и скромно.
– Милостивая государыня, – сказал секретарь, – правда ли, что вы объявили себя виновной в преступлении, в которое и поверить трудно?
– Вот эта рука нанесла удар, – ответила Этна.
– Но должны быть серьезные причины для того, чтобы женщина, такая молодая, совершила подобное, – заметил бургомистр. – В любом случае вам придется отправиться со мною.
– Сейчас? Ах! Умоляю вас, не принуждайте меня ехать сразу, позвольте подождать несколько часов.
– Но для чего эта отсрочка? – спросил бургомистр.
– У меня назначено здесь свидание с единственной родственницей моей, и если я не дождусь ее, мы никогда более не увидимся.
– Кто эта родственница? – продолжал бургомистр.
– Моя сестра. Она известна под именем Сатанаиса, – объяснила Этна.
– Сатанаиса! Та загадочная и романтическая девушка, которая, как говорят, была воспитанницей знаменитого Жижки, предводителя таборитов? – уточнил бургомистр, глядя на Этну с любопытством и состраданием.
– Я действительно несчастная сестра Сатанаисы, – отвечала Этна.
– Как ни велико было мое сочувствие к вам, – сказал старик, – оно стало теперь еще больше, ибо я знаю, что табориты благоговеют перед Сатанаисой. Я удовлетворю вашу просьбу и прикажу часовому, стерегущему вас, впустить и выпустить всякого, кто придет повидаться с вами.
С этими словами бургомистр поклонился и вышел.
И как только дверь закрылась за ним, радость и торжество засияли на лице Этны, и, обернувшись к Линде и Беатриче, она сказала с воодушевлением:
– Теперь, мои верные друзья, внимательно слушайте мой план.
Таборит, стоявший на часах у комнаты Этны, заметил, что дверь отворилась и на пороге появилась Линда.
– Здравствуйте, красотка! – сказал он.
– Вы меня знаете? – спросила Линда.
– Я видел вас и вашу подругу с Сагаиаисой в таборитском лагере. Но я не знал, что у Сатанаисы есть сестра, и мне бы хотелось посмотреть на нее, потому что я должен впускать и выпускать всех, кроме самой заключенной.
– Это легко устроить, – кивнула Линда, – Я сейчас вернусь и оставлю дверь незакрытой, тогда вы увидите ее.
Линда отворила дверь, переглянулась со своей госпожой, взяла со стола носовой платок и опять вышла, заперев дверь.
– Какое чудное сходство с Сатанаисой! – вскричал солдат. – Но волосы и цвет лица совсем другие.
– Да, одна дочь мрака, а другая дочь неба, – заметила Линда. – Но скажите, когда вас сменят?
– Через час, – ответил солдат. – А для чего вы спрашиваете?
– Для того, что вы должны объяснить своему товарищу разницу между сестрами. Я не могу отворять дверь и показывать мою госпожу при каждой смене часовых.
Дружески поклонившись, Линда удалилась в комнату, которую занимала вместе с Беатриче. Через несколько минут она вернулась, неся сверток с одеждой, опять разменялась несколькими словами с таборитом и вошла в комнату своей госпожи.
Прошел час, часового сменили. Только новый караульный занял место, как Линда опять появилась из комнаты.
Читать дальше