Сью Графтон - «Б» - значит беглец

висело над кофейным столиком. На столике лежали буклеты, рекламирующие местные достопримечательности и заведения. Я просмотрела их, взяла брошюрку Эвкалиптовых горячих минеральных источников, которые я проезжала по дороге. Рекламировались грязевые и минеральные ванны и комнаты по «разумным» ценам, что бы это ни значило.

— Джин Тимберлейк работала там после уроков, — сказала Энн за моей спиной. Она стояла в дверях, в темно-синих слаксах и белой шелковой рубашке, и казалась более спокойной, чем в компании своего отца. Она привела в порядок волосы, и они падали свободными волнами на плечи, отвлекая внимание от немного скошенного подбородка.

Я положила брошюру на место.

— Что она там делала?

— Убирала, неполный день. У нас она тоже работала, пару дней в неделю.

— Вы ее хорошо знали?

— Достаточно хорошо. Они с Бэйли начали встречаться, когда ему было двадцать. Она училась в девятом классе. — У Энн были карие глаза и бесстрастная манера держаться.

— Немножко молода для него, нет?

Она мимолетно улыбнулась — Четырнадцать.

Какие-либо еще комментарии были прерваны голосом из соседней комнаты.

— Энн, там кто-то есть? Ты сказала, что сейчас вернешься. Что происходит?

— Вы захотите познакомиться с мамой, — пробормотала Энн тоном, который вызывал сомнения. Она подняла часть стойки, и я прошла.

— Как ваш отец?

— Не очень хорошо. Вчера был для него тяжелый день. Он встал утром, но быстро устал, и я посоветовала ему лечь.

— Вам скучать не приходится.

Она послала мне болезненную улыбку. — Мне пришлось уйти в бессрочный отпуск по семейным обстоятельствам.

— С какой работы?

— Ведущий консультант в школе. Кто знает, когда смогу вернуться.

Я позволила ей показать дорогу в гостиную, где миссис Фаулер сидела в большой больничной кровати. Она была седовласая и крупная, темные глаза увеличены толстыми очками в массивной пластмассовой оправе.

На ней была больничная ночная рубашка, которая завязывается на спине. Вдоль ободка на шее отпечатано ОКРУЖНАЯ БОЛЬНИЦА САН ЛУИС ОБИСПО.

Меня поразило, что она предпочла такое одеяние, когда могла бы надеть собственную пижаму или ночную рубашку и халат. Возможно, болезнь как театр.

Ее ноги лежали поверх одеяла, похожие на говяжьи ляжки, еще не очищенные от жира.

Коротенькие и толстые ступни были босы, пальцы покрыты серыми точками.

Я подошла к кровати, протягивая руку. — Здравствуйте, как поживаете? Я — Кинси Миллоун.

Мы пожали друг другу руки, если это можно так назвать. Ее пальцы были такие же холодные и резиновые, как вареные ригатони.

— Ваш муж упоминал, что вы неважно себя чувствуете, — начала я.

Она приложила носовой платок ко рту и залилась слезами.

— Ах, Кенни, извините, я не могу сдержаться. Во мне просто все перевернулось, когда появился Бэйли. Мы думали, что он умер, и вот он возвращается. Я была больна все эти годы, но сейчас стало еще хуже.

— Понимаю, как вы переживаете. Кинси.

— Что?

— Меня зовут Кинси, это мамина девичья фамилия. Мне показалось, что вы сказали «Кенни» и не была уверена, что вы расслышали правильно.

— О Боже, извините. Я почти оглохла и зрением тоже похвастаться не могу. Энни, милая, принеси стул. Не понимаю, куда делись твои манеры. — Она потянулась за бумажной салфеткой и шумно высморкалась.

— Ничего. Я сейчас ехала из Санта-Терезы, так что постоять даже приятно.

— Кинси — следователь, которого папа нанял вчера.

— Я знаю, — сказала миссис Фаулер. Она начала теребить свое покрывало, раздраженная темой, не имеющей отношения к ней.

— Я надеялась привести себя в порядок, но Энн говорит, что она занята. Я ненавижу с ней спорить больше, чем нужно, но некоторые вещи я не могу делать сама из-за моего ужасного артрита. И теперь посмотрите, на кого я похожа. Меня зовут Ори, сокращенное от Орибелл.

Вы, наверное, думаете: «Ну и видок у нее!»

— Вовсе нет. Вы выглядите нормально. -

Я говорю неправду все время. Один лишний раз никому не повредит.

— Я — диабетик, — сказала Ори, как будто я спрашивала. — Всю жизнь была и вот чем это закончилось. У меня онемение конечностей, проблемы с почками, больные ноги и теперь, к тому же, развился артрит.

Она протянула мне руку для изучения. Я ожидала увидеть суставы, распухшие как у профессионального боксера, но, по-моему, они выглядели нормально.

— Очень жаль слышать это. Вам, должно быть, тяжело.

— Я подумала и решила, что не буду больше жаловаться. Если я кого-то и презираю, то людей, которые не могут принять свой жребий.