Росс Томас - Если не сможешь быть умничкой

Первым прибыл заместитель шерифа. Им оказался долговязый малый с тощей челюстью и парой бледно-голубых глаз, которые смотрели не слишком весело. Он спросил у нас имена и аккуратно занес их в блокнотик, а потом пошел осматривать мертвые тела. «А наш старик где-то застрял, да?» — спросил он, и в дальнейшем не произносил почти ни слова вплоть до прибытия шерифа.

Шерифу на вид было около пятидесяти, и это у него было явно не первое убийство. Он был крупный мужчина, повыше меня и почти в полтора раза шире, с простым квадратным лицом и маленькими умными карими глазками, которые подмечали все или почти все. С ним прибыла группа экспертов-криминалистов. Они вместе вдоль и поперек осмотрели место происшествия и весь дом, после чего шериф пригласил нас с Дейном на кухню.

Я предоставил Дейну право солировать, и он выступил как профессиональный свидетель. Несомненно, говорил он гораздо лучше, чем писал. Шериф выслушал сначала Дейна, потом меня. Он слушал терпеливо и вместе с тем с достаточным интересом на лице, побуждающим нас продолжать. После того как мы закончили, он посмотрел на Дейна и сказал:

— Хм… так вы, значит, видите это как «убийство-самоубийство»?

— Похоже на то, — сказал Дейн.

— Что ж, хорошо, если так.

— Вы так не считаете?

— Не могу сказать, мистер Дейн. Но ведь у этого семейства нынче чертовски много неприятностей, не так ли?

Он не ждал ответа.

— Я удивлен, что вы до сих пор не у телефона с горячей новостью для Френка Сайза, мистер Лукас!

— Этот тип новости не для него, — сказал я.

— Может и не для него, — сказал шериф, — но уж точно чей-то. Чуть только прознают, жди здесь и из «Балтимор Сан», и из «Вашингтон Пост». С телевидения, радио. Я удивлюсь, если об этом не скажут уже в вечерних новостных шоу — у Уолтера Кронкайта и тому подобных. Жена бывшего сенатора и ее… ну, кто бы он там ни был — найдены убитыми! Очень даже сенсационные репортажи теперь получатся.

— Вполне возможно, — сказал я, поскольку шериф смотрел прямо на меня, будто ожидая подтверждения.

— Конечно, если тут «убийство-самоубийство», как выходит по словам мистера Дейна, это будет не такая уж громкая история, да? То есть, я хочу сказать, все равно сенсация останется, но продлится максимум день-два.

— И все же не похоже на «убийство-самоубийство»? — спросил я.

— Ну, не совсем, мистер Лукас. Не могу сказать до тех пор, пока я не провел полное расследование, не изучил отчет коронера, не увидел результаты работы экспертов-криминалистов. Я имею в виду — не стоит спешить с выводами, когда богатых граждан находят убитыми. Другим богатым гражданам такая поспешность может не понравится.

— Но ведь нынешний год — не год выборов, не так ли? — спросил я.

Шериф ухмыльнулся.

— Ну уж нет! То был прошлый год. А выиграл я красиво, если можно так выразиться. С огромным перевесом. Получил, так сказать, мандат доверия от избирателей. Вот и блюду, как люди рассчитывают, «Закон и порядок». Справляюсь пока.

— Дай-то бог, — сказал я.

— Вам от нас сегодня еще что-нибудь понадобится? — спросил Дейн.

Шериф немного подумал над этим вопросом.

— Да нет. Не думаю. Я бы хотел, чтобы вы пришли завтра — или, впрочем, в какой-нибудь последующий день — и дали официальные показания… К тому времени и у меня, может быть, появятся к вам дополнительные вопросы.

Он помолчал, и его умные карие глазки коротко вспыхнули, глядя на нас.

— А вы к тому времени обдумайте, про что вы мне сегодня забыли рассказать.

— Увидимся, шериф, — сказал Дейн.

— И еще только одно, — сказал шериф. — Кто-нибудь из вас знает, кто в Вашингтоне расследует дело об убийстве девушки Эймс и ее любовника?

— Вы про отдел убийств? — сказал я.

— Ну да.

— Парень по имени Синкфилд, — сказал я. — Девид Синкфилд. Он лейтенант.

— А любовник девушки Эймс был негр, да?

— Мать белая, отец черный, — ответил я.

— Думаете, лейтенанту Синкфилду будет интересно, если я ему позвоню и расскажу, что мы тут обнаружим?

— Думаю, что вы заслужите его вечную признательность, — сказал я.

Поездка обратно в Вашингтон с Дейном за рулем была не хуже и не лучше, чем поездка туда. По пути мы почти не разговаривали. Но в этот раз я готов был едва ли не приветствовать его гнилую манеру вождения. Ведь благодаря ней я хоть в какой-то степени мог отвлечься, не видеть постоянно перед собой чуть удивленное выражение, застывшее на мертвом лице Луизы Эймс.