— У меня проблем этих — по горло, — вздохнул Леонов. — Я потому у тебя карточки и беру. Потом тебе позвоню, Костик. А может, кто из моих знакомых тоже позвонит. Я с ними поговорю…
— Только не все сразу! — предупредил я. — У меня же не шесть рук. Я десять дел сразу вести не могу!
— Да там одно дело, — постарался успокоить меня Леонов. — Если я уговорю… А она, может, и не согласится…
Но надо уговорить. — В этот момент он перешел на едва различимый шепот, и до моих ушей доносилось бормотание типа: "Договориться бы надо, чтоб всем… Частный детектив — это не хрен собачий… Ментам веры нету…
Сегодня поговорю, а потом… Не хрен собачий… Только чтобы все сразу, а не я…"
У меня вновь возникло сильное желание оставить Павла наедине со своими путаными мыслями, а самому направиться домой. И вновь Леонов пришел в себя за пару секунд перед тем, как я готов был повернуться к нему спиной.
— Горе тут у меня, Костик, было, — неожиданно признался Леонов. — Может, поможешь разобраться с горем?
— Запросто, — сказал я. — У меня работа такая.
— А у меня нет работы, — с еще более неожиданной грустью заявил Леонов.
— Меня выгнали с работы. Пинком под зад. Сволочи.
— Понимаю, — кивнул я. — Сокращение производства… Заводы стоят, кони дохнут. Экономический кризис и как с ним жить.
— Ты что за чушь несешь? — строго спросил Леонов. — Какое производство?
Какие заводы?! Меня же не с завода выгнали… У меня такая работа была… — Его лицо стало спокойным и безмятежным, словно Господь Бог только что выполнил все его заветные желания. — Какая была работа, какая была жизнь! И вот куда все прикатилось! Тьфу! — Безмятежность исчезла с его лица, и секунду спустя я уже не мог поверить, что видел что-то еще, кроме той презрительна гримасы, что вновь оккупировала лицо Павла Леонова.
Внезапно он повернулся ко мне спиной и быстро зашагал прочь. Я смотрел на удаляющееся светло-серое пальто и думал о том, что каждый человек — это загадка, разгадать которую не по силам никому, и в первую очередь это не под силу пьяному частному детективу, которого мучает боль в разбитом лице, сухость во рту и странный зуд внутри головы. Хотелось отвинтить крышку черепа и хорошенько почесать.
Метров через пятнадцать Леонов обернулся и крикнул:
— Я тебе позвоню. Костя! Скоро позвоню!
Я молча помахал рукой в ответ, наблюдая, как Леонов, решительно засунув кулаки в карманы пальто, идет по тротуару. Двигаться по прямой Павел после выпитого не мог и потому выписывал замысловатые зигзаги, то приближаясь к проезжей части, то, напротив, топча ботинками прямоугольные площадки мертвенно-серого цвета, бывшие еще полтора месяца назад зелеными газонами.
Он уходил, уходил… Пока не ушел совсем, оставив после себя множество вопросов и ни одного ответа.
21
— Примерно так это и было, — сказал я Юре и откинулся на спинку кресла.
Переживать заново весьма насыщенный событиями кусок своей жизни — это вам не шутка. Я чувствовал себя выжатым как лимон.
При всем том я вовсе не был уверен в точном соответствии моего рассказа действительным событиям. Туману в моей голове поубавилось, связь между различными эпизодами стала более очевидной. Однако вряд ли я сумел вспомнить все, сказанное Леоновым-старшим в ту ночь. Тем более что говорил он не слишком понятно, рассуждал вслух о каких-то вещах, очевидных ему, но абсолютно не ясных мне. Я вспомнил его слова: «Частный детектив это не хрен собачий». Но вот зачем ему понадобился частный детектив? Темный лес.
Впрочем, Юру мой рассказ воодушевил. Каждый сомнительный момент в моем повествовании он трактовал в пользу своей версии о преднамеренном убийстве отца.
— Вот! — едва не завопил он — Вот видите!
— Ничего не вижу, ничего не слышу, — отозвался я, скептически наблюдая за очередным приступом юношеского энтузиазма.
— Он вам сказал: «Помоги мне разобраться с горем», пояснил Юра.
— Вот если бы «Горе» было кличкой, тогда бы я поверил, что речь может идти об угрозах твоему отцу… Я, конечно, был нетрезв, но у меня сложилось впечатление, что горе — это именно горе, а никакой не головорез. А уж что именно за горе… — я развел руками. — Он еще что-то говорил о своих знакомых, которым собирался раздать мои визитки. Может быть, это у них были проблемы? В любом случае, мы уже не узнаем, кого и что твой отец имел в виду…
— Я узнаю, — решительно произнес Юра, морща лоб, — обязательно узнаю.
Это же моего отца убили. Не вашего.
Читать дальше