Сергей Гайдуков - Вендетта по-русски

Эту информацию могут просто не дать. Понимаете?

— Нужно, чтобы дали, — сказал я. — Вы милиция или кто?

— Это уже хамство, — отреагировали в трубке, и связь прервалась.

Надеюсь, он несильно обиделся. Мне же с ним еще работать и работать.

Звонить даме небритым — дурной тон. Сначала я привел себя в порядок, а уж потом набрал номер, продиктованный мне Гариком. Быть может, Ольга Петровна прибыла в Москву, чтобы проконтролировать меня? Что ж, мне будет что ей рассказать… Вторая ошибка. Это была не Ольга Петровна. Это была другая женщина, в руки которой попала визитная карточка. Причем совсем недавно. Буквально на днях.

— Моя фамилия Булгарина, — торопливо произнесла она. Этого было достаточно, чтобы я вспомнил стройную брюнетку в черном платье, проскользнувшую в кабинет Булгарина в тот момент, когда я оттуда выходил.

Женщина произвела на меня впечатление, но, судя по голосу в телефонной трубке, сейчас мои впечатления интересовали ее меньше всего. Она не была настроена на лирику. Скорее, это был звонок очень встревоженной и начинающей паниковать женщины.

— Я хотела знать, где мой муж! — решительно заявила она.

— Честно говоря, я тоже не прочь узнать, где он, — ответил я, все еще пребывая в легкомысленном настроении. — У меня вчера сорвалось свидание с ним в рыбном ресторане. Я закипаю от возмущения и…

— Я с вами серьезно разговариваю! Я не могу найти своего мужа!

— Может быть, он у любовницы? — предположил я. — Знаете, если бы у меня было чуть побольше свободного времени, я бы за умеренную цену все выяснил — где, с кем, когда… И давно вы его потеряли?

— Вы с ним говорили, и после этого он пропал!

— Не совсем так. Я с ним поговорил и ушел. Ваш муж остался у себя в кабинете, и вы к нему зашли. Так что вы видели его уже после общения со мной…

— Я не это имею в виду! Вы приехали, о чем-то с ним поговорили, он потом был очень озабоченным весь вечер, куда-то звонил, а вчера утром уехал на работу… И больше я его не видела.

— То есть прошло около суток, — уточнил я. — Но, кажется, вчера он появлялся на работе. Так что исчез Олег Петрович не сразу же, как уехал из дома.

— Он был на работе до обеда, потом уехал, не сказав куда… И все, — голос женщины дрогнул. — Больше его никто не видел. Секретарша сказала, что вы оставили визитную карточку, и я стала звонить по телефонам, что были на ней указаны… Я боялась, что вы уже уехали обратно и что мне никто ничего не сможет объяснить…

— Я еще не уехал. Но я мало что могу объяснить. Я не знаю, где ваш муж.

— Но как же?! О чем вы разговаривали? Олегу угрожала опасность? Почему он так занервничал после вашего визита? Этому же должно быть какое-то объяснение!

— Должно, — согласился я, — но у меня его нет.

— А предположения? Версии?

У меня было одно предположение. Но я не произнес его вслух. Я не хотел сразу же лишить жену Булгарина надежды на благополучный исход. Однако цепочка Калягин — Леонов — Булгарин сама собой выстроилась у меня в голове.

И если мои рассуждения были верны, то Олег Петрович вел себя как полный идиот, зная о возвращении Николая Николаевича и не предпринимая никаких действий. Зная о смерти Леонова и Калягина и надеясь, что его эта участь минует. Словно он был какой-то особенный. Словно он был заговоренный. Словно он был…

— Извините, пожалуйста, как вас зовут? — спросил я жену Булгарина.

— Евгения, — ответила она чуть удивленно. — А что?

— Вы звоните из дома? — И прежде, чем она успела ответить, я торопливо задал следующий вопрос. — Можно, я к вам приеду? Мне нужно с вами поговорить.

— Об Олеге? — растерянно произнесла она. — Вы хотите поговорить об Олеге?

— И о нем тоже, — уклончиво ответил я.

Случайно или нет, но Евгения Булгарина встретила меня в том же самом облегающем черном платье, в котором я видел ее в офисе. Теперь этот цвет приобрел вполне определенный и трагический смысл. Этот цвет означал траур.

Хотя Евгения пока этого не осознавала.

— Как вы думаете, — с порога спросила она, — уже пора обращаться в милицию?

— Еще рано, — сказал я, хотя подумал при этом:

— «Слишком поздно».

— Думаете, стоит подождать еще?

— Посмотрим, — сказал я и прошел в комнату. Зал по площади был примерно равен всей моей квартире. Сколько здесь еще было комнат — не знаю, но явно не меньше четырех. Высокие потолки, продуманный дизайн, много бытовой электроники. Здесь пахло деньгами. Кучей денег, вложенных в квартиру, ремонт и обстановку.