Рэймонд Чандлер - Окно в вышине

Я с большим аппетитом поужинал, выпил рюмку коньяка и вышел на улицу. Было еще светло, но уже зажглись огни рекламы. Улица встретила меня привычным шумом: сигналами автомобилей, щелканием шаров кегельбана, треском выстрелов из тира, ревом музыкального автомата и, конечно, рокотом моторок, доносившимся сюда с озера.

На углу улицы, напротив почты, к столбу был прибит указатель с надписью: Телефон. Я свернул на тихую улицу, поросшую соснами. Ручная лосиха с кожаным ошейником пересекла мне дорогу. Переговорный пункт находился в небольшом бревенчатом доме. Я закрылся в будке телефона-автомата, и, опустив в щель монеты, набрал 2306.

— Мистер Лэйси дома?

— Кто его спрашивает? — ответил мне женский голос.

— Моя фамилия Эванс.

— Мистера Лэйси пока нет дома, мистер Эванс. Вы договаривались с ним о встрече?

— Вы миссис Лэйси?

— Да.

Мне показалось, что она нервничает.

— Я должен встретиться с ним по делу. Вы не знаете, когда он вернется?

— Не могу сказать. Полагаю, что скоро.

— Как мне пройти к вашему дому, миссис Лэйси?

— Это на Болл-Сэйдж-Пойнт в двух милях от города. Вы ведь из города звоните?

— Я позвоню вам через час, миссис Лэйси.

Я повесил трубку и вышел из автомата. В дальнем от меня углу комнаты за небольшим письменным столом сидела молоденькая брюнетка и что-то писала в большой, похожей на бухгалтерскую книге. Она подняла голову, посмотрела на меня, и улыбнувшись, спросила:

— Ну как вам тут у нас?

— Прекрасно.

— У нас тут такая тишина, такой покой, — сказала она.

— Вы не знаете, кто такой Фред Лэйси?

— Лэйси? Им недавно поставили телефон. Они купили дом Болдуина. Он два года стоял пустой, и вот они его недавно купили. Большой дом на Болл-Сэйдж-Пойнт над обрывом с чудным видом на озеро. Вы знакомы с мистером Лэйси?

— Нет, — сказал я и вышел.

Лосиха стояла у калитки, не давая пройти. Я попытался прогнать ее, но она не обратила на меня внимания. Пришлось перелезать через забор. Вернувшись в отель, я сел в машину и поехал на заправочную станцию.

— Где находится Болл-Сэйдж-Пойнт? — спросил я человека в кожаном комбинезоне, заправлявшего мою машину.

— Это очень просто, — сказал он. — Поедете по этой улице мимо католической церкви, у пекарни повернете направо и доедете до лагеря бой-скаутов и после него свернете налево. Дорога очень плохая, а зимой туда вообще не доберешься, но ведь сейчас не зима. А почему вы спросили? Вы там знаете кого-нибудь?

— Нет.

Я отдал ему деньги. Он ушел за сдачей.

— Тишина у нас тут, покой, — сказал он, вручая мне сдачу. — Простите, как вас зовут?

— Мёрфи, — ответил я.

— Рад был с вами познакомиться, мистер Мёрфи, — сказал он, протягивая руку. — Всегда готов вас обслужить. Значит, поедете по улице мимо…

— Хорошо-хорошо, — сказал я, развернулся и поехал в обратную сторону. Мне казалось, что Фред Лэйси не очень-то хотел, чтобы я нанес ему визит.

Я доехал до отеля, потом повернул за угол и спустился к озеру. Проехал мимо лодочной пристани, потом мимо луга, на котором паслись коровы. Недалеко от берега было несколько лодок с рыболовами. За лугом дорога стала подниматься на холм, поросший, можжевельником. Чуть в стороне от дороги, ближе к берегу, стояла беседка, из которой доносилась музыка. Хорошо был слышен хрипловатый голос певицы, которой аккомпанировал джаз. Я поехал дальше — музыка постепенно стихла. Вскоре проехал мимо дома, перед которым росли сосны. Дорога, взобравшись на вершину холма, стала спускаться вниз. За деревьями блеснуло озеро. Стало темнеть. Я остановился и вышел из машины. Буря повалила одинокую большую сосну — из земли торчали корни. Я сел на землю, прислонился к стволу и стал набивать трубку. Непонятно было, почему этот чертов Лэйси исчез из дома как раз тогда, когда назначил мне свидание по срочному делу. Ну и черт с ним, в конце концов. Посидим, покурим, послушаем тишину. Прилетел дрозд и сел на ветку. Наверное, он ждал, когда совсем стемнеет, чтобы пропеть мне: «Как хорошо здесь. До свидания, спокойной ночи».

Докурив, я сделал ногой ямку и выбил в нее пепел из трубки. Потом, засыпав ямку землей, затоптал ее.

Я пошел вдоль ствола поваленной сосны. И тут я увидел на земле ногу в белом парусиновом ботинке.

На земле, широко раскинув ноги лежал человек в белых брюках со штрипками, в расстегнутом коричневом пиджаке. На лбу у него была большая лысина, рот чуть приоткрыт. На верхней толстой губе — ниточка усов.

Лицо, такое же, как и у всех тех, кто хорошо питается и не знает забот о хлебе насущном. Глаза были открыты и смотрели в небо.