Джеймс Чейз - Кэд

— Что вы хотите этим сказать?

— Сами поймете, когда увидите их.

— Договорились. Я попрошу Верштейна. Это дело как раз по нему.

— Отлично, — сказал Вал, направляясь к двери. — У меня есть еще одно дело.

— Эй, Вал, подождите…

Но Кэд уже сбегал по лестнице.

Проехав Вермонт-авеню и подъезжая к дому, где жила Викки Маршалл, сестра Джерри, Кэд и представить не мог, что едет на свидание с судьбой, которая в конце концов приведет его в город под названием Астонвилль…

Когда зазвонил телефон, Эд Бурдик, безразличный к проблемам Джонаса Фридландера, смотрел по телевизору какой-то полицейский боевик. Сначала он не хотел снимать трубку, но потом, решив, что это Кэд, все же протянул руку. Но это был Матиссон.

— Эд? Немедленно приходите в редакцию. Я вас жду.

— Потише, Генри. Мой рабочий день давно закончился. Что вас так взбудоражило? Неужели Фридландер? Но, должен вам сказать…

— Замолчите! — крикнул Матиссон. — То, что лежит у меня на столе — дороже золота! Кэд просто молодец! Он так сфотографировал Фридландера! Старый прохвост при смерти! Я никогда не видел ничего подобного. Кэд считает, что эти снимки помогут спасти Джерри Маршалла, и, думаю, он не ошибается. Я жду Верштейна и хочу, чтобы вы тоже подключились к этому делу. Кэд неплохо потрудился, теперь очередь за вами.

Бурдик вдруг воодушевился.

— А что я вам говорил, Генри? Теперь вы понимаете, что были неправы, когда говорили, что знаете этих пьяниц?

— Ладно, я ошибался, и, если вам это доставит удовольствие, могу съесть свою шляпу. Но сейчас немедленно приходите в редакцию.

— Кэд уже сделал снимки?

— Я ведь только что сказал вам об этом, черт возьми!

— Это не предусмотрено контрактом, — сказал Бурдик. — Кэд не занимается информацией. Вы должны будете заплатить ему и оформить права на эти снимки. Если они настолько сенсационны, их захотят иметь все газеты.

— Разумеется. Уж не считаете ли вы меня вором?

— Вы можете стать им, если вас не контролировать, — ответил Эд, вешая трубку.

Он почти оделся, когда услышал, как открывается входная дверь. Это был Кэд, а с ним молодая, высокая и очень привлекательная блондинка.

Кэд познакомил их.

— Эд Бурдик… Викки Маршалл. Это ее брат стрелял во Фридландера. Она переночует здесь, чтобы скрыться от журналистов. Никто не станет искать ее у нас. Прошу вас, мисс Маршалл, не волнуйтесь так. Мне кажется, вашего брата удастся освободить. Сейчас я отправляюсь в редакцию и вернусь через час или два.

Девушка была близка к обмороку. Ее удивительные голубые глаза смотрели безумно, полные губы дрожали.

— Садитесь, — тихо сказал Кэд. — Все будет хорошо. Ты идешь со мной, Эд?

— Конечно. Генри так вопил по телефону, что было бы бесчеловечным не взглянуть, из-за чего он так разоряется.

Они вышли из квартиры.

— Викки в трансе, — сказал Кэд в лифте. — Они с братом очень привязаны друг к другу.

— Очаровательная куколка, — заметил Эд. — А чем она занимается?

— Кажется, рисовальщица. У них дома очень красиво… Она хотела помчаться к брату, но я уговорил ее не спешить.

Адвокат Джоэл Верштейн ожидал их в кабинете Матиссона, просматривая сделанные Кэдом снимки.

— На месте Фридландера, — сказал адвокат, — я бы не обрадовался, увидев себя в таком виде на страницах газеты.

Бурдик взглянул на снимок и слегка присвистнул.

С фотографии смотрел человек, которого можно было бы назвать олицетворением разврата: каждая морщинка этого лица, мешки под глазами, расплывчатые черты, рот, искаженный отвратительной ухмылкой, вызывали омерзение.

— Так хорошо ее не удастся воспроизвести, — сказал Кэд. — Попробуем использовать другие фотографии.

— Никаких разговоров! — закричал Матиссон. — Я хочу только эту, остальные не так выразительны.

Бурдик быстро просмотрел остальные фотографии.

— Он прав, Вал. Это особенно больно ударит по старой кокетке.

— Эти снимки — моя собственность, — сказал Кэд Матиссону. — Я даю их вам даром. Но эту фотографию вы будете печатать только, если я вам разрешу.

— Вы не имеете права запретить мне! — крикнул Матиссон.

— Напротив, — возразил Бурдик. — И если вы все же поступите по-своему, он может обратиться в суд.

Кэд повернулся к Верштейну.

— У меня есть план. Не согласитесь ли вы отправиться к Фридландеру и показать ему этот снимок? Если он согласится замять это дело с Маршаллом, то мы не будем его публиковать. Если же нет — он появится повсюду.