Харлан Кобен - Скованные одной цепью

— Докажите это.

— Каким образом?

— Для начала расскажите про женщину, с которой вы были в клубе три дня назад. Это покажет, что вы готовы к переменам.

— Откуда мне знать, что вы не причините ей вреда?

— Оттуда же, откуда вы знаете, что я не пущу в ход башмак.

Фишмен опустил взгляд на фотографии, и у него снова полились слезы.

— Джоэл?

— Мне действительно хочется, чтобы все это осталось позади.

— Верю.

— Так оно и будет. Богом клянусь. Мне помогут. И я стану лучшим в мире отцом и мужем. Мне просто нужно получить шанс. Понимаете?

— Да. — Майрон почувствовал, как к горлу подступает тошнота.

— Просто… Поймите меня правильно. Мне нравится моя жизнь. Я люблю свою семью, детей. Но вот уже восемнадцать лет я встаю по утрам, иду в эту школу и учу подростков французскому языку. Они ненавидят его. Наплевать им на французский. Когда я только начинал, то мечтал выучить их этому замечательному языку, который сам так люблю. Но все обернулось иначе. Им нужно просто получить хорошие оценки и двигаться дальше. Вот и все. Из класса в класс, из года в год. Одно и то же. А мы с Эми постоянно бьемся, чтобы свести концы с концами. То же самое, по сути, что и в школе. Каждый день. Год за годом. Рутина. А что будет завтра? Да то же самое. Каждый день одно и то же, пока… до самой смерти.

Он замолчал, посмотрел в сторону.

— Джоэл?

— Обещайте мне, — сказал Фишмен. — Обещайте, что, если я помогу, вы меня не выдадите. — Не выдадите. Словно он ученик, сжульничавший на экзамене. — Дайте мне этот шанс. Пожалуйста. Ради моих детей.

— Если вы расскажете мне все, что вам известно об этой женщине, никто ничего не узнает, — заверил Майрон.

— Дайте мне слово.

— Даю.

— Мы познакомились в клубе три дня назад. Ей нужна была доза. Я все организовал.

— То есть дали ей наркотик?

— Да.

— Что-нибудь еще?

— Да нет, пожалуй, все.

— Она назвала свое имя?

— Нет.

— Как насчет номера телефона? На тот случай если ей снова доза понадобится?

— Никаких телефонов. Больше я ничего не знаю. Извините.

Как же, не знает он.

— Сколько она вам заплатила?

— Простите?

— За наркотики, Джоэл. Сколько она вам заплатила?

По его лицу мелькнула тень, и от Майрона это не укрылось. Вот она, ложь.

— Восемьсот долларов, — сказал Фишмен.

— Наличными?

— Да.

— У нее было с собой восемьсот долларов наличными?

— Ни «Визу», ни «Мастеркард» я не принимаю, — сказал он со лживой усмешкой. — Только наличными.

— И где же она отдала вам деньги?

— В клубе.

— В обмен на наркотики?

— Конечно. — Он прищурился.

— Джоэл?

— Да?

— Помните, я показывал вам фотографию?

— Да, а что?

— Она сделана видеокамерой, — пояснил Марон. — Понимаете, к чему я клоню?

Фишмен побледнел.

— Называя вещи своими именами, — сказал Майрон, — я видел, как вы взамен получали не деньги, а минет.

Джоэл Фишмен снова зарыдал. Он молитвенно сложил руки на груди, зажав между пальцами фотографии, словно четки.

— Если вы и дальше будете мне лгать, — сказал Майрон, — не вижу смысла держать данное мной слово.

— Вы не понимаете.

Опять он с этим пониманием-непониманием.

— Да, то, что я сделал, ужасно. Мне очень стыдно. Просто мне казалось, что не обязательно вам об этом рассказывать. К тому же это ничего не меняет. Я не знаю, кто эта женщина. И не знаю, как ее найти.

Фишмен в который уже раз принялся всхлипывать, на сей раз прижимая фотографии к груди как амулет, призванный отогнать злых духов. Майрон ждал, думая, что предпринять. В конце концов он встал, пересек комнату, подобрал пистолет и положил в карман.

— Знаете, Джоэл, пожалуй, я вас все-таки сдам.

— Что? — Всхлипывания прекратились.

— Я вам не верю.

— Но я говорю правду.

— К тому же вы ничем мне не помогаете. — Майрон пожал плечами и потянулся к дверной ручке. — А ведь это входило в нашу договоренность.

— Но что я могу сделать? Я ничего не знаю. Почему нужно меня за это наказывать?

— Тем хуже для вас. — Майрон снова передернул плечами и нажал на ручку.

— Погодите.

Майрон открыл дверь.

— Выслушайте меня хотя бы. Я прошу всего секунду.

— Спешу.

— Вы обещаете никому ничего не говорить?

— Ну что там у вас, Джоэл, выкладывайте.

— Номер ее сотового, — сказал он. — Только сдержите обещание, ладно?

— Это предоплаченный номер сотового, — сказала Эсперанса. — Его не отследишь.

Вот черт. Майрон вывел свой «форд-таурус» с кладбищенской стоянки. Верзила Синди вдавилась в свое сиденье так, что, казалось, сдулась воздушная подушка. Да, «форд-таурус». Цвет: атлантис, зеленый металлик. Когда Майрон проезжает мимо, водители суперсовременных марок бледнеют от зависти.