Харлан Кобен - Скованные одной цепью

Майрон двинулся дальше. В конце коридора оказалась еще одна узкая лесенка. К ней он и подошел, вслушиваясь в печальные звуки:

Рядом с лестницей оказалась еще одна открытая дверь. Майрон заглянул внутрь и застыл на месте.

Детская.

Над плетеной, в викторианском стиле, колыбелью с поднятым верхом висела вертящаяся детская игрушка с разноцветными уточками, лошадками, жирафами. Света ночника хватало, чтобы Майрон разглядел рисунок на обоях — герои «Винни-Пуха», не новомодные, а старые, классические. В углу на стуле дремала женщина — судя по одежде, няня. Майрон на цыпочках зашел в комнату и заглянул в колыбель. Новорожденный. Он решил, что это его крестник. Стало быть, вот куда скрылся Лекс. Или по крайней мере вот где находится сын Сьюзи. Но как это получилось?

Майрону хотелось сообщить о своей находке Уину, но он не решился даже шептать. Отключив звук, он отправил сообщение: «На втором этаже младенец».

Здесь делать больше нечего. Майрон осторожно отступил в коридор. От тусклого света ложились длинные тени. Возможно, узкая лесенка впереди вела в служебные помещения на чердаке. Ковра не было, голые ступени, подниматься приходилось очень осторожно. Пение сделалось еще слышнее, совсем рядом:

Майрон добрался до верхней площадки. В домах поменьше на этом уровне обычно располагается чердак. Здесь находилось обширное помещение, занимавшее весь этаж. Тут тоже было довольно сумрачно, но в дальнем углу светилось три больших телевизионных экрана, что придавало обстановке несколько таинственный вид. На всех трех был включен спортивный канал, передавали бейсбольный матч команд высшей лиги. Звук приглушен. По виду — явно комната отдыха. Сбоку Майрон заметил небольшой кегельбан. Кроме того, в комнате имелся бар со стойкой из красного дерева, немалым количеством бутылок и запотевшим зеркалом. На полу тут и там были расставлены роскошные, с витыми ручками, кресла гигантских размеров — на таких только оргии устраивать.

Одно из них стояло напротив телевизоров. За спинкой угадывалась человеческая голова, рядом на полу стояли бутылки, явно со спиртным.

Музыка оборвалась, словно кто-то выключил проигрыватель. Майрон увидел, что человек в кресле замер, — а может, ему только показалось. Непонятно, что делать: то ли звать на помощь, то ли подкрасться неслышно, — но не понадобилось ни того ни другого — все решилось само собой.

Человек, сидевший в кресле, с трудом поднялся на ноги и повернулся к Майрону; лицо его по-прежнему оставалось в тени — только силуэт на фоне тускло светящихся телевизионных экранов. Майрон автоматически сунул руку в карман, где лежал пистолет.

— Привет, Майрон.

Это не Гэбриел Уайр.

— Лекс?

Райдер на ногах держался нетвердо — видимо, выпил слишком много. Если Лекса и удивило появление Майрона, то он никак этого не выказал. Опять-таки, возможно, реакции замедлила бутылка. Лекс раскинул руки и шагнул к Майрону. Тот двинулся навстречу и едва успел подхватить Лекса, не дав ему рухнуть на пол. Лекс уткнулся лицом в плечо Майрона и проговорил сквозь слезы:

— Моя вина. Это я во всем виноват.

Майрон принялся его успокаивать. Это заняло некоторое время. От Лекса густо несло виски. Майрон дал ему выплакаться, затем усадил на стул у стойки бара. В наушниках послышался голос Уина: «Мне пришлось вырубить охранника. Не беспокойся, с ним все в порядке. Но тебе стоило бы поторопиться».

Майрон кивнул, словно Уин мог его видеть. Лекс пребывал в довольно плачевном состоянии. Майрон решил не тратить времени на предисловия и сразу перешел к сути дела.

— Зачем ты позвонил Сьюзи?

— Что-что?

— Слушай, Лекс, у меня совершенно нет времени, так что слушай меня внимательно. Вчера утром ты позвонил Сьюзи, после чего она помчалась к Китти и отцу Алисты Сноу. Затем вернулась домой и приняла дозу, слишком большую. Что ты ей сказал?

— Это я, я во всем виноват, — снова разрыдался Лекс.

— Что ты ей сказал?

— Я последовал собственному совету.

— Какому совету?

— Помнишь, что я говорил тебе в клубе «Даунинг, три»?

— Никаких секретов от тех, кого любишь, — кивнул Майрон.