Никита Воронов - Последняя ночь

— Все равно не понял! Зачем это надо?

— Интересный вопрос, — согласился хозяин кабинета.

— И потом… Куда они свои-то тиражи девают? — Владимир Александрович аккуратно открыл очередной том детективной серии, пролистал страницы и остановился на выходных данных: — Пятьдесят тысяч экземпляров! Шутка ли?

— Вижу, что вам сразу так и не сообразить, — посочувствовал собеседник. — Ничего страшного, мы тоже долго голову ломали… А все очень даже просто!

«Мелодия» отходила из Таллиннского порта на Хельсинки строго по расписанию — в четырнадцать часов. А примерно в половине первого на городской автобусный вокзал прибывал «Икарус» из Санкт-Петербурга.

То есть успеть было можно, при нормальном раскладе, чтобы добраться до Морского пассажирского терминала времени оставалось даже с некоторым запасом, но… В такую погоду, да еще с учетом пограничных процедур, автобус мог здорово опоздать.

И это было бы очень досадно.

— Во, наконец-то! — Мордатый парнишка в кожаной кепке показал Виноградову на выползающий из-за поворота бок междугородного автобуса.

— Да уж… — Владимир Александрович и сам увидел несколько выбившийся из расписания «Икарус», но благодарно кивнул и сверился с циферблатом: — И то ладно!

За время достаточно долгого ожидания они не то, чтобы познакомились, но как-то притерлись взглядами — такое чувство взаимного понимания иногда возникает у людей в длинных очередях или среди посещающих один и тот же пляж курортников.

— Тоже питерский встречаешь?

— Ага!

Скрывать очевидное — глупо.

Тем более, что если парень и «подставлен» кем-то, все равно ничего уже поделать нельзя.

Впрочем, Владимир Александрович считан, что хотя бы на некоторое время избавился от опеки.

Ненавязчивое, но плотное наблюдение он заметил еще утром — по дороге из гостиницы к трамвайной остановке. Открытие это, однако, так и не переросло в чувство опасности, к тому же вскоре по тысяче необъяснимых постороннему человеку мелочей Виноградов определил: ведут его не криминальные структуры, а люди в погонах.

— Интересно! — С момента пересечения эстонской границы он впервые ощутил внимание контрразведки к собственной персоне.

Что же, и на старуху бывает проруха…

Через несколько минут выяснилось, что за адвокатом «работало» по меньшей мере два полных экипажа профессиональной «наружки» — человек семь-восемь, мужчины и женщины.

— Богато живут… — Ни лишнего времени, ни причин для какой-то особенной деликатности у Виноградова в этот день не было.

Поэтому после короткой, но увлекательной игры в казаки-разбойники непрошенные опекуны уже докладывали начальству о потере «объекта». А сам Владимир Александрович, отдышавшись немного и приобретя за сто крон полосато-сиреневый галстук, выходил под начавший накрапывать дождь через боковые двери Центрального универмага.

Судя по туристической схеме, до автовокзала было пешком минут двадцать, но он добирался значительно дольше: петлял, пару раз возвращался от перекрестков в контрольные точки маршрута — или просто и тихо стоял в сыром полумраке загаженных двориков.

«Хвоста» не наблюдалось… Молодой человек на стоянке международных автобусов вряд ли был из той же команды, которая пасла Владимира Александровича: во-первых, он появился в зоне прибытия еще до Виноградова, а во-вторых, вряд ли стал бы себя так светить.

Интуиция — это всего лишь не до конца осознанный опыт. В данном случае адвокат оказался абсолютно прав — парень в кепке ни к мафии, ник спецслужбам отношения не имел. Случайный собеседник Владимира Александровича просто-напросто встречал возвращающуюся из Луги от родителей беременную жену…

На самом деле в эстонской «наружке» работал не он.

Супружеская пара торгашеского вида с чемоданами и. огромной коробкой из-под телевизора «Сони» расположилась на дальней скамейке у самого выхода. Там, где периодически отправляются из Таллинна рейсовые автобусы пригородных маршрутов.

Поначалу Виноградов даже не обратил на это семейство внимания — проскочил мимо, в сторону таблички с трехзначными номерами и названием родного города. А потом они и вообще стали восприниматься как почти неодушевленная и неизменная часть привокзального пейзажа.

Справедливости ради стоит отметить, что парочка играла свою роль безукоризненно: казалось, оба заняты только друг другом и до всего остального им нет никакого дела.