Боб Джадд - Финикс. Трасса смерти

Мать ее так!..

Я барахтаюсь на грани возможного, и стоит только мне переступив эту грань, как сразу же получаю по морде. И машина мечется, стукаясь о бордюры в непонятном диком танце, который может кончиться тем, что задние колеса отлетят, а передние — окажутся у меня на шее, если я не спохвачусь вовремя и не подожду, пока машина не войдет в норму, наскребет немного скорости и выиграет немного времени. Из рук ускользают целые десятые доли секунды! А в это время машины богатых команд с мощностью 125 и более лошадей, с весом на 60 кг меньше, с лучшей аэродинамикой и системой подвески, сделанные по последнему слову техники, уверенно утюжат трассу (пока я стою на ней на цыпочках и жду, жду, жду, когда заработает двигатель), и машины быстро тают вдали на прямой, исчезая из виду. Магни-Кур — совершенно новая трасса, и можете ссылаться на меня, когда я скажу, что она с душком.

Магни-Кур — один из гоночных атрибутов нового поколения «Формулы-1». Конкретно, это не трасса для гонок. Или кольцо, как в этой стране привыкли называть трассу. Магни-Кур — созданное компьютером маркетинговое устройство, предназначенное для получения максимальных прибылей, наилучшего использования площади, обеспечения безопасности гонщиков, места для размещения эмблем спонсоров, удобства для работы ТВ и контроля за зрителями. Гонки никогда нельзя описать уравнением. Но все же Магни-Кур не совсем уж плох. Он мог бы быть вполне приличным, если бы его не поместили в эту коробку. А так он втиснут во французское поле и состоит из сплошных изгибов и обратных поворотов. Не в пример большой кривой, которая приковывает ваше внимание на О’Руж в Спа или Лесмо-1 и Лесмо-2 в Монца. Эх, проклятый Лесмо-2!

Не скажу, что здесь вести машину легче, чем на настоящей трассе. Труднее, много тяжелее, потому что даже с компьютерным контролем тяги, активной подвеской, управляемой компьютером, автотрансмиссией и двумя тоннами прижимной силы на большой скорости, также управляемыми компьютером, совершенно современная, стоимостью несколько миллионов фунтов машина «Формулы-1» оказывается беспомощной на медленных поворотах. На них суперсовременные машины «Вильямса» и «Мак-Ларена» не имеют прижимной силы, теряют устойчивость, и если не сумеешь сбросить мощность в момент, когда тебе указывает твой датчик, то в лучшем случае сидеть тебе около дымящихся колес. Кроме, естественно, тех машин, что кружат на поворотах, не имея преимуществ в сотню миллионов фунтов компьютерного обеспечения. Здесь компьютерные машины выглядят неуклюже. А я — как корова на льду.

Опять в штопор, и черт — зад машины снова подкинуло на спуске (который называют «Лицеем» и смысл которого я, похоже, постиг на собственной заднице), выводящем на прямую. Тут я подкачал, потому что покрытие было нагрето и трение меньше. Что, конечно, не оправдание. Я подкачал, потому что струхнул и включил тягу слишком рано, насилуя машину, теряя время на бесполезное дурацкое скольжение. Этот танец гонщика, что я исполнял, выделывая руками и ногами тысячи запутанных манипуляций с педалями, рулевым колесом и коробкой передач, этот размашистый бессмысленный танец скоро будут показывать публике вместе с танцем с колокольчиками на поясе на ярмарках. Спешите видеть гонщиков в забавных доспехах, покрытых пятнами, как они пляшут на задницах в пяти сантиметрах от земли.

В будущем настоящие гонщики будут сидеть в смокингах и нажимать на кнопку «старт», а компьютеры возьмут на себя заботы об остальном, в то время как гонщик-аналитик вернется к серьезному делу маркетинга: психографики предполагаемого потребителя, схемы конкурентоспособного распределения продукции и анализа движения акций за десять дней. И они будут вхожи во все главные офисы корпораций. И скоро появятся и на экранах ваших домашних компьютеров. Только нажми на кнопку.

Джереми Бэкингем перегнулся через стенку ограждения и держит в руке табло с моим временем. Джереми, наш новый руководитель команды, говорящий всем своим видом: «Я финансист!», то есть финансовый менеджер из «Эмрон», который никак не может взять в толк, с какой стати «Эмрон» стала поддерживать команду, которая не была даже шестой, и он мне кричит, что я потерял еще целую секунду. Из-за этого мы откатываемся на двенадцатое место. Я, мол, слишком жестоко обращаюсь с машиной. И перегреваю шины. Теряю моральную собранность. Даю волю эмоциям. Так вести себя — совершенно непрофессионально, глупо и опасно. Гонщику так же нужны эмоции, как быку — роликовые коньки.