Лоуренс Блок - Мона

И тут меня осенило. Второй раз Мона давала мне конверт с деньгами.

Мне это не понравилось.

Во сне один кошмар сменялся другим. Я куда-то бежал, то с Моной, то без нее, но спастись так и не удавалось. Мы мчались по черному тоннелю, но кто-то неумолимо настигал нас.

Проснувшись утром в холодном поту и закуривая сигарету, я обдумывал новую любопытную идею. Оставалось только удивляться, что она не пришла мне в голову раньше.

Брассар — преступник.

Мона, кстати, говорила о том, что можно его не убивать. Достаточно подложить в его автомобиль героин и дать знать полиции.

Я еще привел кучу аргументов, доказывая, что из этого ничего не выйдет. Но могло выйти с некоторыми коррективами.

На живого Брассара повесить обвинение в хранении и торговле героином нам бы не удалось. А вот на Брассара мертвого… Это уже совсем другая история.

Я сидел и думал, и чем дольше обдумывал новую идею, тем лучше она смотрелась. Отшлифовав ее, я поднялся с кровати и прошел в ванную, чтобы принять душ и почистить зубы.

Затем надел чистую белую рубашку и костюм. Спустился вниз, в закусочной напротив отеля съел яичницу из двух яиц, выпил две чашки черного кофе. Прогулялся до 34-й улицы, сел в автобус и доехал до Третьей авеню. Народу в автобусе было много, так что всю дорогу мне пришлось стоять. Я ничего не имел против.

Я остановил свой выбор на ломбарде, находившемся на углу 32-й улицы и Третьей авеню, где хозяйничал невысокий, неприметный человечек в очках с проволочной оправой и глубокими морщинами на лбу. Звали его Мо Рейдер, и он не брезговал скупкой краденого.

— Мне нужно что-нибудь стреляющее, — обрисовал я Мо цель своего визита.

— Винтовка, дробовик, револьвер?

— Револьвер. Тридцать восьмого калибра или около того.

— У вас, разумеется, есть разрешение на ношение оружия?

Я покачал головой, а он грустно улыбнулся, продемонстрировав золотые коронки.

— Если у вас нет разрешения, я не могу продать вам револьвер.

Я промолчал.

— Таков закон, — добавил Мо.

Я по-прежнему молчал, однако вытащил из кармана бумажник, нашел в нем две купюры по пятьдесят долларов и положил на прилавок. Мо посмотрел на меня, на деньги, снова на меня. Он пытался понять, можно ли иметь со мной дело.

Я решил ему помочь.

— В Нью-Йорке живет много интересных людей. Огги Маннерс, Банни Дифацио, Руби Крейн.

— Вы их знаете?

Я энергично кивнул.

— Расскажите мне о них.

Я назвал два ночных клуба, которыми, пусть и через подставных людей, владел Огюст Маннерс. Сказал, когда Банни Дифацио стал работать в паре с Даннеморром и почему. И уже перешел к Руби Крейну, когда Мо махнул рукой.

— Достаточно. Пройдите, пожалуйста, в подсобку.

Я прошел мимо него в подсобку, а он закрыл дверь ломбарда на замок и опустил жалюзи. В подсобке пошарил на полке, достал револьвер тридцать восьмого калибра, «смит-и-вессон».

— Он не засвечен?

Губы Мо изогнулись все в той же грустной улыбке.

— Не могу знать. Какой-то мальчишка нашел его в бардачке автомобиля и принес мне на продажу. Владелец о пропаже в полицию не заявлял. Мы регулярно получаем перечни краденого, и я их внимательно просматриваю. Так что у меня есть основания полагать, что этот револьвер не зарегистрирован. Вас интересует именно это?

Меня интересовало именно это. Револьвер чист. По нему нельзя выйти на Мо, а уж тем более на меня.

— Мне нужны патроны.

— Коробка?

— Нет, шесть штук.

— Вы хотите воспользоваться оружием только один раз?

Отвечать я не стал. Да он и не рассчитывал услышать ответ. Положил шесть патронов в маленький мешочек, сам мешочек и револьвер — в коробку и протянул мне.

Ушел я, не попрощавшись. Я получил револьвер и патроны, он — две купюры по пятьдесят долларов. И никаких проблем.

В своем номере я ножичком вскрыл ящичек.

Я поднял его, тряхнул, вновь положил в «дипломат» и закрыл его на замок.

У меня поджилки тряслись, пока я вез героин в подземке, но все обошлось.

На лифте я поднялся на пятый этаж, этакий молодой бизнесмен, спешащий по делам: костюм отглажен, узел галстука затянут, в руке дорогой «дипломат».

С замком в конторе Брассара я справился даже быстрее, чем в первый раз. Переступил порог, закрыл за собой дверь и огляделся. Поначалу мне показалось, что ничего не изменилось. Потом я заметил, что исчез листок с четырьмя телефонными номерами. Подумав с минуту, я решил, что эти номера могут заинтересовать полицию. Поэтому нашел карандаш в одном из ящиков и, стараясь имитировать почерк Брассара, записал их в блокнот, что лежал на столе.