Лоуренс Блок - Мона

Затем открыл «дипломат». Вытащил ящичек с героином, поставил перед собой. Из ящика стола достал четыре простых белых конверта.

Каждый на треть наполнил героином. Запечатал конверты. Три сунул в средний ящик стола, четвертый подложил под кожаные папки, так, чтобы торчал край. А сам ящичек поставил в глубь нижнего ящика стола.

Я решил, что копам придется немного попотеть, чтобы найти весь героин, но их поиски не могли закончиться безрезультатно. Первый конверт лежал на виду. Самый тупой детектив не смог бы не заметить его. Еще три — в среднем ящике, который копы выдвинули бы первым. А уж после этого им не оставалось ничего другого, как перевернуть весь кабинет вверх дном. В итоге они обнаружили бы основную часть героина, и на том игра бы закончилась.

Вдруг зазвонил телефон.

Я позеленел. Отпрянул от стола. Прижался спиной к стене и начал считать звонки.

Двенадцатый стал последним.

Кто-то пытался связаться с Брассаром. Кто-то знал, что он должен быть в конторе. Если, конечно, не ошиблись номером.

Телефон зазвонил вновь.

В голове промелькнула жуткая мысль: Брассар может в любую минуту войти в кабинет и найти героин. У меня подогнулись колени. Конверты с героином — изящный ход, но я не мог идти на такой риск. Я выхватил один из-под кожаных папок, три достал из среднего ящика и рассовал все по карманам. Ящичек решил не трогать. С чего Брассару выдвигать нижний ящик стола?

Его выдвинут копы, когда будут проводить обыск.

Подхватив «дипломат», я торопливо вышел из кабинета и направился к лифту.

На другой стороне улицы увидел киоск, где продавали соки. Сел на стул у стойки, заказал хот-дог и стакан кока-колы, ни на секунду не упуская из виду входную дверь административного здания, в котором располагалась его контора. Время близилось к пяти, и я уже отругал себя за то, что поддался панике. Конечно, не следовало трогать конверты. В такой час на работу он не придет.

Но тут к тротуару подкатило такси, из которого вышел Брассар. Он расплатился с водителем и скрылся за дверью.

В конторе Брассар провел пятнадцать минут, затем снова вышел на улицу.

Я видел, как он поймал такси, сел на заднее сиденье и уехал. После чего пересек улицу, вошел в подъезд и в очередной раз поднялся на лифте на пятый этаж.

Перочинным ножом открыл замок. Эта рутина уже начала мне надоедать. Выдвинул нижний ящик стола. Героин он не нашел. Ящичек стоял у дальней стенки.

Напряжение разом схлынуло. Я достал из карманов конверты разложил их на прежние места. Посмотрел на блокнот. Листок с записанными мною телефонными номерами он оторвал.

Я вздохнул. Повторение — мать учения, вытащил бумажник, выудил из него листок с телефонными номерами, записал в блокнот.

Стер свои отпечатки пальцев, выскользнул из кабинета и покинул здание.

Отшагал несколько кварталов, бросил «дипломат» в приглянувшуюся мне урну. Он мне больше не требовался. Больше я не собирался таскать героин по городу. Я уже доставил его в нужное место.

Я слишком устал, чтобы спускаться в подземку, поэтому остановил такси и плюхнулся на заднее сиденье. Трудный выдался у меня денек. Очень трудный.

Тут я подумал о телефонных номерах. Этот сукин сын наверняка знал собственный почерк и наверняка помнил, что записывал эти телефоны на листке, а не переписывал их в блокнот. У него, скорее всего, зародились какие-то подозрения. Может, он ударится в панику. Может, позвонит, кому следует, и скажет, что дело нечисто. Это меня устраивало. Полиция через своих осведомителей узнает, что Брассар задергался. Естественно, после его смерти.

Но я точно знал, что в этот вечер он в свою контору не вернется. Он проведет его с Моной. И эти четыре номера останутся в блокноте до следующего утра.

Мне же предстояло позаботиться о том, чтобы Брассар их уже не увидел.

После обеда я запаковал чемодан и выписался из «Коллингвуда». На Гранд-Централ заглянул в камеру хранения, поставил чемодан в ячейку. Заряженный револьвер лежал во внутреннем кармане пиджака. При ходьбе он нелепо оттопыривал пиджак, и его мотало из стороны в сторону. В туалете электрички, идущей в Скардейл, я вытащил револьвер из кармана и засунул за пояс брюк.

Когда электричка подъезжала к Скардейлу, меня начала бить дрожь.

Чистый и свежий воздух разительно отличался от наполненного неприятными запахами воздуха Нью-Йорка. Природа обещала подарить людям прекрасный день.

С главной улицы я свернул на боковую. Потом на вторую, на третью. И попал в тот район Скардейла, где проживал средний класс. Идти мне пришлось долго, потому что многие держали автомобили в гараже. Наконец мои поиски увенчались успехом.