Михаил Попов - Давай поговорим! Клетка. Собака — враг человека

Машина затормозила напротив здания АПН.

— Родственниками интересуется, говоришь?

Сережа искренне хлопнул себя по лбу.

— Как это я сразу не подумал — фиктивный брак! Он законно женится и тихо, в один прекрасный вечер, все из дому выносит. Но тогда что?

— Говори, Сережа, говори.

— Тогда он точно должен знать, что в доме что-то есть, зарыта там какая-то золотая железяка. Только сомневаюсь я, что такой квадратный парень, как наш Никита, способен что-то серьезное придумать.

— Может, ему кто-то умный посоветовал?

На лице бригадира выразилось восхищение проницательностью шефа.

— Ладно, Сережа, иди.

— За этим — следить продолжать?

— Конечно, родной, конечно, и осторожно, дорогой, осторожно.

— Сойдем здесь.

— Здесь так здесь.

— Так просто ближе, — пояснила Светлана, выходя из трамвая. Никите было все равно, и он не считал нужным это скрывать.

— Ты понимаешь, мама заболела, сегодня ее очередь вообще-то. Но как тут откажешь, и перенести нельзя.

Любой другой человек спросил бы, что «перенести нельзя». Никита спросил:

— Что с ней?

— С мамой? Грипп. А может, просто простуда.

— Лучше, если просто простуда.

Они шли в сторону от Шаболовки через редкий парк, сквозь деревья которого виднелась мощная каменная стена. Архитектурный памятник, без воодушевления понял Никита. За время их свиданий образованная спутница продемонстрировала ему все основные жемчужины столичного зодчества, и Коломенское, и Архангельское, и Кусково. Светлана была не просто инициатором культуртрегерских прогулок, она брала к тому же на себя роль гида. Много и интересно рассказывала. Никита молча и неутомимо слушал. Из всех московских достопримечательностей он узнал только бой курантов на Спасской башне, абрис зубчатой стены и потеки вечного снега на вершинах Исторического музея.

Почувствовав, до какой степени чист доставшийся ей лист, Светлана распоясалась. Общаясь с друзьями своего отца, она чувствовала свою археологическую ущербность, может, и в литературу современную кинулась в знак протеста. Теперь, во время бесконечных прогулок по московским мостовым, она говорила, не переставая удивляться тому, сколько разнообразных сведений засело у нее в голове.

— Знаешь, почему это здание имеет такой фасад?

Никита отрицательно качал головой и тут же узнавал, что в свое время на подпись Сталину попали два проекта гостиницы «Москва» (вот этой, посмотри), и он из своеобразной тиранской ехидности (а не по ошибке, как считали) подмахнул оба. Долго мучались архитекторы над тем, как быть, пока не решили воплотить оба проекта.

В обществе своих друзей Светлана не посмела бы выступить с этой банальной байкой. Никита же выслушивал ее хоть и без восторженных возгласов, но с полным вниманием.

— А там, под крышей, видишь лепнину фривольного содержания? Знаешь, почему это?

Даже не дожидаясь соответствующего кивка, сообщала она Никите, что в начале века был здесь фешенебельный публичный дом. Многие известные люди бывали здесь. И Куприн… — поймав взгляд спутника, она прерывала перечисление.

— В этой церкви венчался Пушкин, а в этой крестили Суворова.

Никита внимательно осматривал и ту, и другую.

В таком режиме был проведен не один десяток человеко-часов, и, когда Светлана от трамвайной остановки направилась к архитектурной стене, Никита не испытал никаких эмоций. Тайной его целью было выведать что-либо об отце спутницы, но ломиться к этим сведениям напрямую он боялся. Боялся спугнуть «сестрицу». Курочка по зернышку клюет, говаривала его матушка, и он решил взять на вооружение этот принцип. Он рассчитывал собрать нужную информацию, сметая мусор оговорок с гранита ее рассказов на монументальные темы.

— Знаешь, что это за монастырь?

После Новодевичьего и многих других Никите было все равно.

Вошли. Пасмурно, тихо, обжито.

— Сюда, когда взорвали храм Христа Спасителя, привезли часть фресок.

Осень была осенью даже в монастыре.

В полном молчании они пересекли осеннюю территорию, завернув на несколько слов к знаменитому некрополю, вышли к общедоступному кладбищу. Миновав невзрачную, но действующую церквушку, они углубились в места захоронения.

Никита обратил внимание, что кладбище чем-то отличается от некрополя, хотел было об этом подумать, но решил не отвлекаться. Если он даже и поймет что-то, что это ему даст? Но Светлана заставила его думать в этом направлении.