Джеймс Чейз - Запомни мои слова (рассказы)

Она была высокого роста с высокой грудью. Ее иссиня-черные длинные шелковистые волосы спадали ровными локонами на крахмальный белый воротничок. Очень сильно заинтересовало Манделя ее лицо. Ему понравились и большие темно-синие глаза, и красиво очерченный рот. Ее кожа была чистой и белой, если не считать легкого слоя румян на высоких скулах. Манделю особенно понравились ее руки, красивой формы, с тонкими кистями.

Ее компаньоном был грузный мужчина с полным, очень привлекательным лицом. Его квадратная челюсть и светлые голубые глаза придавали ему властный вид, присущий богатым людям. Ему можно было позавидовать из-за его портного и из-за его фигуры; Мандель также позавидовал ему из-за того, что у него была такая спутница.

Они пили «особый» напиток этого бара, состоявший из рома и абсента. Под боком у Манделя стоял наготове большой шейкер, чтобы снова наполнить их бокалы.

Несколько минут они беседовали о Гаване. Мандель понял, что ЭТО была ее первая поездка. Ее спутник как будто знал эти места хорошо. Судя по тому, что он говорил, он жил здесь какое-то время. Мандель так и не уловил, когда познакомились эти двое. Он без труда мог бы сказать, что мужчина от нее без ума.

Он не был уверен, отвечала ли она взаимностью.

Она вдруг сказала:

– О, неужели мы должны говорить все время о географии?

Он повернул свой высокий матированный бокал.

– Простите. Я думал, что вас это интересует. Здесь так чудесно. Мне так не терпелось показать вам эти места. Очевидно, я слишком увлекся.

– Они нравятся вам больше, чем Стреза?

Он помедлил, словно в нерешительности.

– Здесь по-другому. В Стрезе тоже было чудесно, не правда ли?

Она немного наклонилась вперед на своем табурете. На мгновение ее глаза оживились.

– Вы помните маленькую гостиницу в Ароло? – спросила она. – Вы не знали ни слова по-итальянски – и это было смешно. Вы помните Аниту?

Он кивнул:

– Дочку хозяина? Мне всегда представляется что-то грубое, когда я вспоминаю ее. Она называла меня «поверино» [1]из-за того, что мой нос обгорел на солнце. – Он рассмеялся. – По-моему, мы отлично провели там время. Она обычно приходила поболтать со мной ранним утром, когда вы еще спали. А я не понимал, о чем она говорит. Наверное, я должен по-настоящему выучить итальянский, прежде чем мы поедем туда снова.

– Вы думаете, мы когда-нибудь опять поедем туда? – спросила она. Ее лицо стало печальным. – Это так далеко.

– Разумеется, мы поедем туда снова. Разве вы не хотите снова поплавать в озере? Вы помните, как с дерева свалилась старая змея и ужасно вас напугала? И вы напрочь отказались в тот день поплавать со мной.

Она поежилась.

– Я ненавижу змей, – сказала она. – Вы ведь знаете, я ненавижу змей.

– Я только пошутил, – быстро подхватил он. – Я тоже ненавижу этих тварей. Я рад, что мы приехали сюда. Эти места кажутся какими-то основательными и примитивными, чего лишена Италия. Италия – это здания из мороженого и небеса с почтовых открыток. Тут вы чувствуете жизнь народа. По улицам течет кровь, а от домов отскакивает эхо стонов угнетенных. Взгляните на это. Взгляните на море, на цветы, на людей. Разве вы не думаете, что они более основательны, более реальны, чем Италия?

Она возразила:

– Теперь все более реально и более основательно. Мираж волшебной страны отлетел.

– Почему вы так говорите? – спросил он, повернув голову, чтобы лучше ее видеть. – Мираж волшебной страны отлетел. Это звучит так печально и окончательно.

Она не смотрела на него.

– Вы помните светлячков в Ароло? Берег озера при лунном свете и сотни светлячков, подобных серебряным искрам, светящимся в траве?

– Тут какая-то ошибка, – произнес он. – Скажите мне, ведь тут какая-то ошибка?

– Вы тоже это чувствуете?

– Значит, что-то есть. Но что?

– Я вам сказала.

– Пожалуйста, не будьте такой таинственной. Скажите наконец.

Она нервно отхлебнула из бокала и не сказала ничего. Мандель хотел бы знать, почему она выглядит так трагично. Он подумал, что этот разговор насчет волшебной страны никуда не годится. Он любил прямые речи, и метафорический язык причинял ему боль.

– Вы жалеете, что приехали? – спросил большой мужчина. – Не в этом ли дело? Может быть, вам хотелось поехать в Европу?

Она покачала головой:

– Нет, это не так. Видите ли, края уже обтрепались. Пожалуйста, не заставляйте меня говорить об этом. Вы должны чувствовать то, что чувствую я.

Он протянул руку и коснулся ее рук, но она их отняла.