Джеймс Чейз - Не мое дело

James Hadley Chase

NO BUSINESS OF MINE

Copyright © Hervey Raymond, 1947

All rights reserved

А. С. Полошак, перевод, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2020

Я – Стив Хармас, иностранный корреспондент газеты «Нью-Йорк кларион». С 1940 по 1945 год мы с коллегами жили в гостинице «Савой» – рассказывали американцам, как воюет Британия. Но когда союзные войска оккупировали Европу, мне пришлось расстаться с уютным отелем и его коктейль-баром. Сподвигнуть меня на такой шаг было не легче, чем оторвать ракушку от стены, но в конце концов я поддался на уговоры редактора. Он все твердил, что такой опыт положительно скажется на моей карьере. Разумеется, карьера моя где была, там и осталась, но приключений на пятую точку я нажил предостаточно.

Когда Германия сдалась, я решил: довольно с меня тягот и лишений военного времени. Поменявшись местами с одним сослуживцем (без его ведома, конечно), я вернулся в Америку, поближе к его карточкам на двухфунтовые стейки.

Через пару месяцев мне предложили написать серию статей о послевоенной Британии. В то время Англия переживала нехватку виски, и новое задание меня не обрадовало. С другой стороны, когда я последний раз был в Лондоне, там жила девушка по имени Нетта Скотт. Вот с ней мне очень хотелось повидаться.

Только не поймите меня неправильно. Я не был влюблен, но Нетта помогла мне, чужаку, шикарно провести время в чужой стране, и я считал, что нужно отплатить услугой за услугу. Раз представилась возможность, грех ею не воспользоваться.

Дело было так. По пути на работу я просматривал карту скачек, все еще размышляя, соглашаться ли на командировку в Англию. Оказалось, после обеда побежит лошадка по кличке Нетта. Шансов на победу у нее было немного, шла она «десять к одному», но я интуитивно решил на нее поставить. Выложил пять сотен и, весь на нервах, уселся возле радио в ожидании результата.

Каким-то чудом та лошадка пришла первой. Именно тогда я решил разделить с Неттой пять тысяч долларов выигрыша и сел на первый самолет до Англии.

До чего же приятно: ввалюсь без приглашения и выложу на стол пять сотен новеньких, хрустящих купюр по одному фунту. Нетта любит деньги, представляю себе ее реакцию. Она вечно ворчала, что ей не хватает на жизнь; я неоднократно предлагал свою помощь, но она всегда отказывалась. Да, она запомнит этот момент. Ну а я погашу свой долг.

Мы познакомились в 1942 году, в роскошном ночном клубе, расположенном в здании Брутон-мьюз, что в районе Мейфэр. Нетта была платной танцовщицей; и если кто-то скажет, что платные танцовщицы только и делают, что прохлаждаются, – не верьте. Мышцы у них покрепче, чем у Эда Льюиса по прозвищу Душитель, а все потому, что девушкам приходится отбиваться от усталых, но назойливых бизнесменов. По долгу службы Нетта разводила недотеп вроде меня на дрянное шампанское (пять фунтов за бутылку). Удовольствие вывести ее на танцпол размером с носовой платок стоило десять шиллингов.

Местечко называлось «Блю-клаб». Заведовал там сомнительный тип по имени Джек Брэдли. Пару раз я с ним встречался. Его боялись все девушки, кроме Нетты, – та вообще никого не боялась.

Чтобы устроиться к Брэдли танцовщицей, нужно было отработать с ним ночную смену. Я слышал, что Нетта тоже через это прошла, но по-своему. Для начала она разбила о голову Брэдли дорогущую картину, так что рама повисла у него на бычьей шее; а потом они мирно уселись за чтение глянцевых журналов. Может, мне соврали. Нетта об этом не распространялась. Но, зная ее, не удивлюсь, если все так и было.

Думаю, клуб приносил Джеку неплохую прибыль. Бывали там по большей части американские офицеры и американские же репортеры, а у этой публики полны карманы денег. В «Блю-клабе» было на что потратиться: первоклассный оркестр, отличная еда, сговорчивые красотки. И все по заоблачному ценнику. Прежде чем взглянуть на счет, стоило надеть кислородную маску.

В клубе работало двенадцать девушек. Я выбрал Нетту с первого взгляда.

Она была просто прелесть: волосы рыжие, кожа сливочная, а щеки румяные, что твой персик.

Обычно я сперва смотрю на фигуру. Так случилось и в этот раз. С Нетты можно было писать картину о первородном грехе. На своем веку я повидал немало роскошных девушек, но Нетта превзошла их всех. Как сказал мой приятель Гарри Бикс, бывалый бомбардировщик: «Будь у мыши пара лыж, она бы с ветерком скатилась по этим склонам. Хотел бы я оказаться той мышью!»