Владимир Царицын - Осенний лист, или Зачем бомжу деньги

— Другому, — Пархом злобно взглянул на полковника, утирающего огромным носовым платком пот со лба и за ушами, — десять компов в управление и путёвку в Кушадасы для всей семьи. Это так, помимо зарплаты, в качестве премиальных! А за что? Вам что, блин, сказано было?! Тебе, господин полковник — следить за всеми передвижениями наших противников. И не просто следить, а предугадывать их шаги. Ты ж полковник, а не опер-летёха какой-нибудь. И в контакте, в контакте работать с Малютой…

— Тебе, Малюта, — Пархом ткнул пальцем в рыхлую грудь прокурора, — сказано было собрать всю информацию на этих грёбаных пенсионеров. Всю! Все связи, контакты, всё о прошлом и настоящем. Обмозговать каждую мелочь. Вычислить всех, к кому эти пердуны могут обратиться. В Москве, в Питере, в Женеве, у чёрта на рогах! Ты собрал? Ты обмозговал? Ты вычислил? Я вам плачу деньги. И немалые деньги. А вы, господа взяточники, думать должны! Думать и обеспечивать мою безопасность. На то вы и органы правопорядка.

Пархом стремительно пересёк огромный кабинет, взял новый фужер из бара. Вернувшись к столу, налил себе коньяку и залпом выпил. Немного успокоившись, спросил у полковника:

— Жидёнка нашёл?

Мараков удивлённо взглянул на Пархома, казалось, он не понял, о ком идёт речь. На всякий случай, ответил осторожно:

— Ищем.

— Ищете? Да ни фига не ищете! Дело закрыли и шабаш, а о моей личной просьбе зачем тебе помнить?

— Ну, зачем вы так, Максим Игоревич? — притворно обиделся полковник. — Я помню.

Теперь Мараков и впрямь вспомнил о задании Пархома разыскать сбежавшего от его джигитов гражданского мужа Екатерины Сидоровой, Альфреда Аркадьевича Молотилова.

— Найти в миллионном городе человека не так просто, — попытался торопливо, но обстоятельно оправдаться Мрак, — если, к тому же, он раньше ни разу не засветился в нашей структуре. Все, с кем он контактировал когда-либо, допрошены. Никто его не видел и ничего о нём не знает. Он вообще, призрак какой-то, этот Молотилов. У него ничего нет — ни квартиры, ни машины, ни друзей, как выяснилось. Жил человек или не жил — неизвестно. Где искать? За что зацепиться? В розыск я его объявить не могу. Дело-то закрыто, как вы справедливо заметили, Максим Игоревич… Да, и нет, наверняка, его в городе. Я чувствую…

— Чувствуешь? Ты кто — экстрасенс? Ты — мент, Мрак! Ты не чувствовать должен, а землю рыть! А-а-а, — Пархом махнул рукой, — толку с вас — ноль целых, хрен десятых. Только и умеете бабло по карманам распихивать. Учтите, господа работники юридического труда, меня упакуют, я вас обоих с собой прихвачу. Чтобы мне за колючей проволокой не скучно было, — Пархом неожиданно развеселился. — Такие жопы, как у вас, в местах не столь отдалённых пользуются огромной популярностью. Гы-гы-гы.

— Ладно, не бздо, дружбаны! Я вас специально закладывать не буду, но если спросят о чём, придётся рассказать. Не могу же я утаивать от следствия подробности наших с вами… гы-гы-гы… взаимоотношений. Гы-гы-гы-гы-гы. Ну, ладно, повеселились, и будет. Ближе к телу, как говорится, — так же неожиданно он посерьёзнел.

— Давайте по порядку! — Пархом снова, не предлагая никому, налил себе коньяку, — Волчара Десницкий, узнав — будем считать это установленным фактом, — что с его затеей облом, покумекал, прикинул хрен к носу и двинулся в столицу. Зачем? Ясен пень, попытаться выправить ситуацию. К кому он там может обратиться?

Вопрос был адресован обоим, но больше — прокурору, чем начальнику ГУВД. Малюта и ответил:

— В генпрокуратуре у Десницкого и Самсонова больше никого нет. Зам. генерального, старый корешок Десницкого, приболел, а Оболенцева перекинули на другое дело. Именно на них Самсонов со своим начальником службы безопасности делали ставку. С моей помощью, — Малюта не преминул лишний раз подчеркнуть свои заслуги, — эти двое выведены из игры. Так что в генпрокуратуре…

— А не в генпрокуратуре? — перебил Малюткина Пархом, — А в ФСБ? В МВД? В Думе, чёрт её дери? В администрации Президента? В правительстве, наконец!

Никита Иванович заёрзал в кресле.

— В Думе одни пустобрёхи. Да, и что она такое вообще — Дума?

— Хорошо, Думу вычёркиваем, — благосклонно кивнул Пархом, — в других шарашках?

Малюта пожал плечами:

— Его человек может сидеть где угодно. Но вот какой он имеет вес? Что он может?

— А это ты сам у себя спроси. Времени у тебя полно было. Мог бы всех его людишек отследить и проверить на предмет вшивости.

— Максим Игоревич! В любом случае, в генпрокуратуре будет известно, откуда ветер подует.