Виктор Акулов - Чужакам тут не место!

В моем рюкзачке оставался мобильник. Я надеялся его похитить во время осмотра одежды. И вот меня повели на вещевой склад. Первое место, куда я попал в Колнбруке. Там получил в руки свой рюкзачок. Сел на корточки. Открыл. Копался в вещах. Тюремщик наблюдал рядом. Я вынул зарядку и мобильник, сжав в руке кистью вверх. Таким образом переложил в карман.

– Что ты взял? – спросил тюремщик. – Зарядку.

Я поднялся во весь рост. Вынул из кармана кабель.

– Да, бери. Это можно, – сказал он.

Повезло, что не проверил мои карманы. Обманул ли его? Я действительно взял и кабель. Теперь с его помощью заряжал мобильник от компьютера. Вначале оборачивал телефон газетой. Потом подключал. Нельзя, чтобы тюремщики увидели видеокамеру телефона. Ведь отберут. В мобильнике музыка и фотографии. Это прибавляло душевных сил.

Депорт. агент: очки, темно-зеленый пиджак, лакированные туфли. Он разглагольствовал, что, по законам Англии, иностранцев, как я, поощряется держать взаперти, пока не вышлют. Далее следовало его предложение о капитуляции. Более того, обещание подачки в сто фунтов стерлингов. Столько, по словам агента, хватит на прощальное виски в самолете.

– Спасибо. Виски не пью.

– У тебя нет шансов. Улетай. Я видел список мест, где ты был. – Это показали мои отпечатки пальцев. – Даже не пробуй притвориться беженской жертвой… Рассказывай, где был до Англии?

– Ты сам только что сказал, как знаешь, где я был.

Ему, кажется, со мной было непросто. При аресте не обнаружили мой паспорт. Значит, без поездки в консульство не депортируешь. А российский консул не даст лессе-пассе, если не хочешь на родину, если не в розыске. И агент в тупике. Мы оба в тупике. Мне, правда, хуже. Хотя я называл свое настоящее имя и место рождения. Но мои паспорта закопаны далеко и давно. Уже забыл, в каких лесах спрятаны. Предыдущие паспорта сжег. И вот отпечатки прояснили, что я был не только на острове… И такого любознательного путешественника упекли за решетку. И все отчасти потому, что однажды мне стало тесно в Итаке-Воронеже. «Пустяки! – сказал себе. – Держись, пацан. Марко Поло тоже сидел. В других далеко не санаторных условиях сидел!»

И теперь агент отравлял мое настроение. Из своего скромного тюремного доанглийского опыта знаю, что агенты, как правило, наглые и недовольные. Для них будто бы спец. отбор при поступлении на работу. Невольно задаешься вопросом: неужели их в детстве колотили иностранцы? Горшок, что ли, неужели отобрали? Агенты разговаривают оскорбительно. Можно подумать: занял у них бабло и не вернул. Раньше я отвечал агенту, опустив глазки в пол, как будто спасаюсь и от КГБ, и от бандитов. Позже расширил географию своих действий. На вопросы виновато улыбался и смотрел на солнышко за окошком. А недавно я вырос и кое-что понял. Так вот. Ни англичане, ни другие не сотворили эту планету, чтобы указывать, где ходить, а где нельзя! Я сам себе хозяин! Все это сказал агенту.

– Ладно. Мы можем даже на Марс депортировать, если у тебя претензии к созданию нашей планеты.

Далее разговор перебежал на повышенные голосa. Автор тоже за горячим словом в карман не лезет. А он… В последний раз на меня так кричал разве что ректор Сергей Есин. А потом вдруг отчислил. Я думал, что деда вот-вот схватит инфаркт. Тогда бы меня наверняка (хочешь не хочешь) затолкали в мировую литературу. Про Марс, однако, Есин, кажется, не говорил. Зато угрожал: «Воронеж! Воронеж!» Есин оказался моим первым депорт. aгентом.

Я не всегда сердился на европейцев. Возьмем во внимание, что это, если серьезно, их земля. Есть, стало быть, обоснованное право подвергать арестам иностранцев. Признаю: наши тюремщикивоспитатели зарекомендовали себя приятными людьми. Некоторым обрадуюсь, если встречу на воле. Выпьем, конечно, пиво. Хотя нет. Что еще за пиво? Я же русский. Они англики. Значит, водку с виски. Возможно, и депорт. агенты порой хорошие ребята. И даже не исключено, что любят гольф. Но у них работа, присяга, приказы политиков. А с властью разве поспоришь? Она, власть, начитанная. Ошибется, наковеркает – пустит дымовую завесу книжных цитат. Там припасены закладочки на все случаи жизни. При ошибках желательно, чтобы авторов цитируемых книг уже похоронили. Тогда и виноватый наконец-то объявился, и башку рубить некому. Вот вам и горе от ума.

Какие варианты борьбы в Колнбруке? Голодовка – бесполезно. Попадешь в изолятор, камеруодиночку. Согласно тюремному правилу, оттуда не выпустят, пока не поешь. А иначе, в конце концов, эвакуация в госпиталь для принудительной инъекции. От голода не умрешь. Не позволят. Другое дело – вскрытие вен. Возможно, зашьют. Умрешь – невелика потеря. За кого отвечать? Интернациональная поговорка: без бумажки ты букашка. Или осколок. Лишь бы не массовый суицид нелегалов. Это заинтересует прессу. Что еще? Махать кулаками? Попробуй. Криминальная тюрьма недалеко. Отсидишь год-другой – вернешься сюда. Высылка – отсюда. Замкнутый круг иностранца.