Николай Леонов - Мастер [журнальный вариант]

- Так. Ясно, - сказал Сергей Сергеич и нахмурился.

Он собрал бутылки и вынес под крыльцо. Потом он обошел остальные комнаты, всюду натыкаясь на следы недавнего разгула. В воздухе плотно висел запах скисшего вина и жженого табака. В доме было холодно, и этот неприятный дух остро резал ноздри. Сергей Сергеич покашлял и распахнул окна.

Гадать тут было нечего - это Веселов устраивал очередную свистопляску со своей оравой лоботрясов, невзирая на запрет.

Его возмущало само существование этого нахального парня, от которого духами и водкой несло за версту. И неуважением к старшим.

Он подобрал Веселова в кафе на улице Горького. Тот уже заявился пьяным и, добавив коньяка, начал приставать к женщинам. Его пытались утихомирить, но Веселов согнул левую руку и грозил смести всех с земли. Тогда за него взялись всерьез, и дело пошло к тому, чтобы вызвать милицию. Тут Сергей Сергеич и взял его под свою опеку. Думал, из парня еще будет толк. Но парень оказался безнадежен. Он стал опасен для нестойкого Семена. Попойки питомца с Веселовым, с его распутными девицами угрожали свести на нет все педагогические усилия Сергея Сергеича.

Он-то подобрал Семена и сделал своим помощником. Доверил исполнение своих сокровенных планов. До этого питомец был конченым, казалось, человеком, и годы заключения ему не пошли впрок. Так вот, когда Семен встретил его в темном переулке и потребовал кошелек, он отдал, конечно, кошелек Семену, но потом, вместо того чтобы бежать в милицию, выследил его сам и предложил отеческую заботу. Еще там, при слабом свете уличного фонаря, он прочел на лице Семена своим наметанным глазом его нераскрытые «достоинства». Ну, нет. Он пестовал питомца не для чужих пирушек. Готовил его для большой операции. Потом пусть катится ко всем чертям. Балласт ему не нужен.

Сергей Сергеич чертыхнулся.

Это гнездо пьяниц и распутников ему не понравилось, еще когда он приехал сюда впервые. Дело он готовил сам - оно было смыслом его жизни, а с этой дачей положился на Семена, и легкомысленный человек его подвел. Втянул в затею Веселова, которому лично он, Сергей Сергеич, не доверял.

- Благодать, как в доме отдыха. Тишь, - сказал его питомец по поводу дачи. И расписал, не жалея своей безудержной фантазии.

А потом просто не хватило времени на новые поиски. Единственное, что он мог сделать, - наложить строжайший запрет на появление Веселова. На эти три дня.

И все же тайком Веселов приволок свою разнузданную шайку. Кутил лжец и трус тут с дикими криками и топотом, в надежде на то, что он, Сергей Сергеич, не узнает. А весь поселок глазел на содрогающуюся от вакханалии дачу. Это накануне-то дела.

И слава богу, послезавтра он избавится от них. Это немного утешало.

Сергей Сергеич перенес из прихожей портфель и авоськи. Достал из портфеля пару газет и застелил ими стол. Затем выставил на стол водку и банки, а колбасу положил на подоконник. Закрыл окно. Он торопился сделать все до сумерек.

Сумерки упали неожиданно. Воздух начал темнеть, смазывая очертания предметов. Натыкаясь на стулья и прощупывая дорогу, Сергей Сергеич поднялся на мансарду. Словно под воздействием сумерек пол начал скрипеть под каждым шагом. Было такое впечатление, точно рядом кто-то крадется еще, осторожно ступая по половицам.

Не зажигая света, он разделся и сложил на спинку кровати свой новый костюм, стараясь его не помять.

После бессонной ночи он должен был уснуть беспробудно. Так ему казалось. Он даже боялся проспать. Но не тут-то было. Сон не шел.

Едва он коснулся головой подушки, сбросив бремя хлопот, к нему пришло волнение. Пока оно зарождалось где-то в глубинах души. Но, накопившись, могло захлестнуть разум. Этого-то он опасался более всего. Уже бывало не раз в его жизни, когда волнение связывало его по рукам и ногам и он никуда не годился - делал черт знает что, попадал впросак.

Он хотел себя отвлечь и вертелся с боку на бок. Считал до ста. Прикидывался спящим, надеясь себя обмануть. Временно ему удавалось нырнуть в небытие. Но это длилось мгновения, и он возвращался к бессоннице от какого-то внутреннего толчка. Под конец он отупел и сдался. Покорно лежал в темноте, сложив вдоль тела руки. Снаружи было тихо. Только вдалеке лаяла собака.

Еще затемно он встал, оделся и побрился механической бритвой «Спутник». Затем сел в темноте возле окна.

За окном начал проступать тусклый синий свет, и постепенно стало видно улицу. Дачи свободно просматривались сквозь голые черные деревья. Соседние участки были еще мертвы.