Анатолий Ковалев - Кровавый источник

Ее почему-то не испугал такой вариант, и она уже без смущения заявила:

— Мы пошли бы на вокзал!

— Тебе, видно, там понравилось? Я бы предпочел что-нибудь поуютней, гостиницу, например.

— С местной пропиской в гостиницу не пускают, — вздохнула Ксения. И это было началом ее рассказа. — В тот день, когда вы приезжали ко мне в институт, меня встретил Миша, приятель Кирилла по зоне. Он ждал, когда закончится последняя пара. С одной стороны, я удивилась его появлению в институте, ведь до этого мы с ним и словом не перемолвились, он все с Кириллом общался, а с другой — вы расспрашивали меня именно о нем. И я уже ничему не удивлялась.

Миша сказал, что мне угрожает смертельная опасность и что я должна ехать с ним немедленно — он меня укроет в надежном месте.

Не скрою, я здорово напугалась, но сказала ему, что должна предупредить квартирную хозяйку. Он был против, говорил, что там, возможно, меня ждет засада, но я убедила его. Если не предупрежу, та заявит в милицию. Такой вариант, видимо, Мишу не устраивал, и он согласился.

Хозяйке я солгала, будто еду ночевать к девчонкам в общежитие. Миша повез меня в гостиницу, потому что, как он объяснил, ехать ночью в надежное место небезопасно, а утром он вывезет меня из города.

В гостинице возникли проблемы. У меня хоть и временная прописка в общежитии, все равно там с местной пропиской не помещают. Пришлось Мише раскошелиться. Он взял двухместный номер. «Я буду тебя охранять». Это мне сразу не понравилось, но я была сильно напугана и сочла за благо его присутствие.

Первым делом я, разумеется, подробно расспросила, что за опасность мне угрожает. И тогда он напомнил эпизод, который начисто стерся у меня из памяти.

Полгода назад Миша пригласил нас с Кириллом в ресторан просто так, по-дружески. С ним был его друг Афанасий. Имя он тоже мне напомнил. Я скучала с ними. Они вспоминали зону. Грубо шутили. Афанасий почти все время молчал. А потом спросил Кирилла: «Ты, говорят, часто бываешь в Лондоне?» И стал расспрашивать его об Англии, мотивируя это тем, что сам туда в скором времени собирается.

— А как Кирилл объяснял свои частые поездки в Лондон? — перебил ее Балуев.

— Говорил, что ездит по делам фирмы. Он и мне говорил то же самое.

— А этот Афанасий не интересовался, на какую фирму работает Кирилл?

— Нет. Его интересовало, где Кирилл останавливается, в какие магазины ходит и вообще развлечения… Больше я никогда Афанасия не видела и совсем забыла о его существовании. В тот вечер в ресторане мне было очень не по себе, и я даже поссорилась потом с Кириллом — зачем он потащил меня туда?

«Так вот, — сказал Миша, — Афанасий убил Кирилла и теперь хочет убрать свидетелей — тебя и меня». Я спросила, почему нельзя заявить в милицию. Он рассмеялся: «Милиция нам, деточка, не поможет. Во-первых, милиции потребуется множество улик, которых у меня нет, а во-вторых, пока мы с тобой свистнем милицию, Афанасий нас ухлопает!» Мне его доводы показались убедительными. Он напугал меня до смерти своим рассказом. Потом долго уверял, что с ним я в безопасности. Он не даст в обиду невесту друга. И, наверно, для пущей убедительности трахал меня до утра. Честно признаюсь, я не сопротивлялась. Видела в нем единственного защитника. Ведь Кирилл мертв.

Утром он повез меня в Тавду. Это и было то самое «надежное место».

Тут-то и начались мои приключения. Сначала все выглядело пристойно. Он поселил меня в гостинице. Сам жил у знакомых. Строго-настрого запретил мне выходить на улицу. Давал деньги на ресторан при гостинице. Целый день я была предоставлена самой себе. Читала газеты, смотрела местное телевидение. Других каналов почему-то телевизор не брал. Можете себе представить мою «веселую» жизнь, когда даже отвлечься нельзя от тягостных мыслей. Сидишь весь день в номере и ждешь конца.

Миша изредка забегал, в основном ночью, чтобы переспать. Мог, правда, трахнуть и днем — у него не заржавело бы! Каждый раз успокаивал, говорил, что все идет по плану. Афанасий не подозревает о нашем убежище. Я спрашивала, сколько мы еще здесь пробудем? Не больше трех дней, уверял он, потом снова тронемся в путь, оказывается, есть еще более надежное место.

Однажды после его ухода мне под дверь подсунули записку. Ее содержание меня убило. «Ваш дружок хочет вас продать, — говорилось в ней, и в конце мудрый совет: — Бегите!!!» С тремя восклицательными знаками.

Я до сих пор не знаю, кто был этот доброжелатель, но он спас мне жизнь.