Владимир Колычев - Любовь с прицелом

— Какая больница! Ладно, давай ко мне! Где ты?

— Да уже Лыткино проехали.

— Хорошо. Очень даже, — Арыков в раздумье растягивал слова. — Давай, жду.

Алик отключил телефон и протяжно вздохнул.

— Срисовал нас твой брат, — сказала Лида.

В ее словах звучал недобрый намек.

— Как это срисовал? — встрепенулся парень.

— Не убедил ты его.

Родион кивнул. Ему тоже показалось, что Арыков не поверил им и что-то задумал.

— Не знаю. Боря нас ждет.

— На горячие пирожки с мозгами!

— Почему с мозгами?

— Потому что по стенке!

— Давай назад, — сказал Родион.

Он уже в этой авантюре с головой, плывет на самой глубине, но дно еще не пробил, точку невозврата не прошел.

— Будь мужиком! — заявила Лида.

— Не возьмешь ты Арыкова, — сказал Родион, кивнул на Алика и добавил: — И не удержишь.

Этот слизняк откажется от своих показаний при первой же возможности, если вообще даст их. Тогда они с Лидой окажутся крайними, да еще и в новую заваруху влипнут. К этому все и идет.

— Можешь отваливать! — резко проговорила Лида.

— Я не могу тебя бросить.

— Почему? — спросила она и с насмешкой глянула на Родиона.

Как будто в лицо рассмеялась над его к ней любовью. Он должен был посмеяться вместе с ней. Ну какая у них может быть любовь? Неспроста же Арыков охотится за этой особой. У нее же наверняка руки по локоть в крови. В той же самой, которая могла утопить и Арыкова. Тот избавлялся от Лиды как от исполнителя, который мог стать очень опасным свидетелем.

— А может, и смогу, — сказал Родион, посмотрел Лиде прямо в глаза и заставил ее пожалеть о своей глупости.

— Ну все, ладно. — Она положила руку ему на плечо.

До места оставалось совсем немного. Машина шла по хорошему, совершенно свободному шоссе.

А потом впереди мелькнул свет фар. Сам по себе встречный автомобиль — дело обыкновенное, не привлекающее особого внимания. Но он свернул на второстепенную дорогу, затрясся по ухабам, пошел через поля, в глухую ночь. А машина непростая, судя по габаритам, крупный внедорожник. Возможно, «Хаммер».

— Это братец твой, — сказала Лида.

Родион отрицательно качнул головой. В принципе, Арыков мог испугаться встречи со своим братом, но Проскурину как-то не очень верилось в это.

Не поверил и Алик.

— Нет! — буркнул он и мотнул головой.

— Давай за ним! — приказала Лида.

— Да нет, это не Боря!

— Тебе сказали, сворачивай! — Родион замахнулся, готов был ударить его.

Парень закивал, свернул на убитый проселок. Машина едва не врезалась в землю, настолько крутым был съезд.

Родион готов был ехать куда и за кем угодно, лишь бы сойти с пути, который наметила Лида. Не нужен был ему Арыков, во всяком случае, при таких обстоятельствах.

Дорога действительно была ужасной. Машину бросало вверх-вниз, швыряло из стороны в сторону. Но именно это и радовало Лиду. Ну не мог обычный здравомыслящий человек свернуть ночью на это бездорожье.

— Остановилась, — сказал Алик.

Габаритные огоньки и в самом деле сначала замерли, а затем и вовсе погасли. Небо в тучах, луны не видно, капли дождя стекают по стеклу. Дорога грунтовая, грязи там по колено, неудивительно, если машина тупо застряла. Но зачем тогда габариты гасить?

— Тормози! — велела Лида и выразительно посмотрела на Родиона, настраивая его на серьезное испытание. — Пошли!

Проскурин вышел из машины с левой стороны, Лида — с правой. Каждый шаг давался Родиону с трудом. И ноги вязли в раскисшей земле, и пистолет нужно было держать на изготовку. Не верил он в опасность, но все же готов был к встрече с ней.

Родион заметил смутный человеческий силуэт, выплывающий из темноты со стороны подозрительной машины. Там тут же замелькали огоньки, как будто кто-то щелкал зажигалкой. По «крузеру» застучали пули, послышался визг рикошета.

— Родик! — крикнула Лида.

Но Родион и без того уже нажал на спуск. Стреляла и Лида. Силуэт исчез, огоньки погасли, стало тихо-тихо.

Проскурин перезарядил пистолет и продолжил путь.

Они уже подходили к машине, когда открылась дверь. Тут же громыхнул выстрел. Родион почувствовал удар в бок, но это не помешало ему нажать на спуск. Открыла огонь и Лида.

Человек, выскочивший из машины, упал, но потянуло к земле и Родиона. Голова его кружилась, ноги отказывались держать тело, а болевой спазм скручивал живот в бараний рог. Но все же он приблизился к машине, обошел один труп, остановился возле второго, только тогда опустился в грязь, плечом прижался к колесу. Проскурин рукой закрывал рану, из которой хлестала кровь.