Николай Чергинец - Последний герой

— А по-моему, тут нечего гадать. Разве ты не оказал бы помощь старинному приятелю, окажись на его месте?

— Это все понятно. Но вот какую именно помощь?

— Что ты хочешь этим сказать?

— Одно дело, если он просто снабжает его информацией и сводит с важными шишками наверху, и совсем другое, если Костан капает ему на своих бывших друзей.

— Допускаешь, Костан снабдил его телегами, чтобы скинуть меня? — догадался Панкрат.

— Этого нельзя исключать.

Панкрат задумался, но через минуту покачал головой и сказал:

— Нет, он не такой дурак. Я хорошо знаю Костана. Он прекрасно понимает, что, если со мной что-то случится, ему самому крышка. Так что этот вариант не проходит.

— А что если это как-то связано с исчезновением его дочери? — предположил Самойлов.

— Исчезновением дочери? — Панкрат поднял на своего адвоката удивленные глаза.

— Ну да! Ты разве не слышал об этом?

— Нет.

— Дней десять назад пропала дочь Костана. По-моему, об этом уже все знают, — повторил Самойлов, как будто сообщал само собой разумеющуюся истину.

— Все давно знают, а я, как всегда, узнаю последним. — Панкрат выстрелил в Самойлова негодующим взглядом. — Как она пропала? Откуда известно, что она пропала? Может, этот хитрый жлоб спрятал ее где-нибудь, чтобы накануне выборов представить пропажу как месть конкурентов? Представляешь, какой козырной картой может оказаться такой ход?

— Нет, Панкрат, она точно пропала, — уверенно ответил адвокат. — Говорят, похитители выдвинули условия…

Панкрат встал с кресла и начал задумчиво прохаживаться по комнате. Самойлов неподвижно стоял в сторонке и наблюдал за авторитетом.

— У тебя есть предположения, кто бы это мог быть? Кому понадобилось красть девчонку, чтобы выдвигать требования ее отцу? — наконец спросил он.

Адвокат развел руками и отрицательно покачал головой, как бы выражая свою полную беспомощность.

— Может, Спиридонову? — вспомнил Панкрат о человеке, который тоже был конкурентом на губернаторский пост. — У него на подобный поступок не хватило бы духу. Тогда кому и зачем? — продолжал рассуждать вслух авторитет. — И что за требования ему выдвигаются?

Панкрат уставился на своего адвоката. Но тот не знал ответа. Блуждающий взгляд говорил о напряженной работе ума.

— Черт бы тебя побрал! А кто должен знать?

— Костан, — нашелся адвокат.

— Костан, — пробормотал Панкрат. — Кто возглавляет мой предвыборный штаб? Ты или Костан? А если я тебе скажу, что никаких требований никто Костану не выдвигал? — вдруг предположил он. — Если это на самом деле сплошная липа? Что ты тогда скажешь?!

Он снова распалялся.

— Скажу, что должен это проверить, — осторожно предложил Самойлов.

— И сколько времени займет твоя проверка?

— А что ты предлагаешь?

Прежде чем ответить, Панкрат выдержал непродолжительную паузу.

— Организуй мне встречу с Костаном, — сказал он.

— Ты в своем уме? Зачем нам это сейчас. Пойми, Панкрат, скоро он будет в наших руках, и тогда…

— Я сказал тебе: организуй мне с ним встречу, — повторил Панкрат. — Если ты ни хрена не соображаешь, то я отвечу тебе, что происходит. — Он приблизился к адвокату и остановился вплотную с ним. — Костан просто-напросто спрятал девчонку, чтобы свалить это на меня. Теперь понял?

В глазах Самойлова предложенная версия выглядела абсурдом. Однако суровое выражение лица авторитета говорило о том, что он не потерпит возражений. И Самойлов не осмелился это делать.

Генерал Лимонов был в приподнятом настроении. На службе и в личной жизни все складывалось, как нельзя лучше. За час до окончания рабочего дня ему позвонила жена и сказала, что через три дня она с детьми возвращаются домой. В этот же день у него с докладом побывал Скворцов. Он заставил Веронику Подгорскую сотрудничать. Теперь девушка ежедневно сообщала ему необходимые сведения о Рубцове, которые Скворцов тут же передавал генералу. Правда, информация была довольно скупой и отрывочной. В ней было больше бесполезного, чем необходимых фактов. Но Лимонов не торопил Скворцова. Он не требовал от помощника поднажать на девушку, он понимал, что Вероника Подгорская — не профессионал. Стоило Скворцову потребовать от нее каких-то более конкретных шагов или действий, у Рубцова непременно возникли бы подозрения.

Он спустился вниз, покинул здание прокуратуры и уже на крыльце буквально нос к носу столкнулся с генералом Трошиным — грузным седовласым мужчиной шестидесяти лет со смешными поросячьими глазками.