Эд Макбейн - Мошенники

— Я не преступница, — сказала миссис Гленнон.

— Очень может быть, что вы по-своему и правы, — отозвался на это Карелла. — Но по закону принуждение к аборту является уголовно наказуемым деянием. Известно ли вам, сколько юных девушек гибнет от этих преступно совершаемых операций в нашем городе ежегодно? Ну, так вот, теперь в их число попала и ваша дочь.

— Я не преступница.

— За подпольный аборт полагается тюремное заключение сроком до четырех лет. Женщина, которая ложится на аборт, может получить такой же срок. Однако преступление квалифицируется по этой статье лишь в том случае, если она сама или ее нежеланный ребенок не умрет в результате этого. В случае летального исхода это уже рассматривается как убийство. Более того, если кто-либо из родственников или знакомых просто провожает женщину к месту, где ей намерены сделать незаконный аборт, человек этот также рассматривается как соучастник преступления, если будет доказано, что ему или ей известна была цель визита. Короче говоря, по закону, соучастник преступления несет ответственность наравне с его исполнителем. Что вы на это скажете, миссис Гленнон?

— Я никуда ее не водила. Всю субботу я провела здесь, лежа в постели.

— А кто же отвел ее туда, миссис Гленнон?

Молчание.

— Это сделала Клер Таунсенд?

— Нет. Эйлин пошла туда сама. Клер не имеет к этому никакого отношения.

— Это неправда, миссис Гленнон. Клер сняла комнату на Первой Южной улице и при этом она воспользовалась именем Эйлин. Мы пришли к выводу, что комната эта предназначалась для Эйлин, чтобы дать ей там возможность оправиться после операции. Разве это не так, миссис Гленнон?

— Я ничего не знала насчет комнаты.

— Но мы обнаружили этот адрес здесь, у вас! И записка эта прямо указывала на то, что Эйлин должна была встретиться с Клер в субботу. В котором часу они должны были встретиться, миссис Гленнон?

— Ничего я этого не знала.

— А зачем это Эйлин могло понадобиться снимать себе меблированную комнату? Почему она не могла вернуться сюда, к себе домой?

— Я ничего не знаю об этом.

— Это Клер устроила ей аборт?

Молчание.

— Она умерла, миссис Гленнон. Ничем из того, что вы сейчас расскажете, вы уже не можете повредить ей.

— Она была очень хорошая девушка, — сказала миссис Гленнон.

— Вы это говорите о Клер или о своей дочери?

Молчание.

— Миссис Гленнон, — сказал очень тихо Карелла, — неужели вы думаете, что мне это приятно — говорить здесь с вами об абортах?

Миссис Гленнон только молча посмотрела на него, но ничего не сказала.

— Неужто вы думаете, что мне хочется разговаривать сейчас о чужих беременностях? Неужто вы думаете, что мне приятно говорить о вещах глубоко интимных, которые касаются жизни и чести вашей дочери? — Он устало покачал головой. — Ее убил какой-то мужчина, миссис Гленнон. Он просто убил ее, как какую-нибудь скотину на бойне. Прошу вас, помогите нам разыскать его, неужели вы откажетесь?

— И вам очень хочется, чтобы произошло еще одно убийство?

— О чем это вы?

— Так вам хочется, чтобы убили еще кого-то?

— Не понимаю.

— Вы же видели моего сына. — Она скорбно покачала головой и снова погрузилась в молчание.

— А причем здесь ваш сын?

— Вы же сами видите, что он сделал с этим вашим дружком, который сидит тут, правда? А сделал он это только за то, что он приставал ко мне с расспросами. А как, по-вашему, что он сделает, если узнает, что Эйлин… что ее…

— Так за кого вы боитесь, миссис Гленнон?

— За моего сына. Он же наверняка убьет его.

— Кого он убьет?

— Ну… отца ребенка.

— Кто же он? Назовите его.

— Нет, — она отрицательно покачала головой.

— Миссис Гленнон, мы же — полицейские, — сердито сказал Мейер. — Мы вовсе не собираемся говорить вашему сыну…

— Я знаю наш район, — сказала с убеждением миссис Гленнон. — Здесь все как в маленьком местечке. И уж если полиция знает что-то, то об этом скоро узнают все. А тогда мой сын сам разыщет этого человека и наверняка убьет его. Нет. — Она снова покачала головой. — Можете посадить меня в тюрьму, если вам этого так хочется, можете задерживать меня как соучастницу… или как это там у вас называется. Делайте что угодно. Можете говорить, что это я собственными руками убила свою дочь. Можете действовать. Но я не хочу новой крови на моих руках. Нет.

— А Клер знала обо всем этом?

— Я не знаю, что знала, а чего не знала Клер.

— Но она же подготовила все для того, чтобы ваша дочь…