Эд Макбейн - Мошенники

— Сколько всего жертв? — спросил Бернс.

— Четверо. Трое из них мертвы.

— А девушка Клинга… она была?..

— Да. Она была уже мертва, когда они сюда приехали.

Бернс слегка кивнул. Прежде чем войти в книжный магазин, он остановился и сказал:

— Мейер, напомните О’Брайену, что он должен находиться сейчас в парикмахерской. А остальным скажите, чтобы они расходились по домам. Если понадобится, мы вызовем их по телефону. Чья это была смена, Мейер?

— Звонок поступил за полчаса до окончания нашей смены. Хотите, чтобы дело осталось за нами?

— Кто вас сменил?

— Ди-Мэо, Браун и Уиллис.

— Где Ди-Мэо?

— Остался в дежурке на телефоне.

— Скажи Уиллису и Брауну, чтобы были поблизости. А у тебя намечено что-нибудь важное на сегодняшний вечер?

— Нет. Но мне нужно успеть позвонить жене.

— Значит, ты сможешь задержаться еще на какое-то время?

— Разумеется.

— Спасибо, — сказал Бернс и вошел в книжный магазин.

Тела убитых и раненого уже унесли. О недавней трагедии свидетельствовали теперь только очерченные мелом на полу и на полках силуэты жертв. Да еще двое сотрудников криминологической лаборатории посыпали чуть ли не весь магазин — специальным порошком, пытаясь обнаружить отпечатки пальцев. Бернс быстрым взглядом окинул помещение, высматривая Кареллу, но тут ему пришло на ум еще что-то. Он вернулся к двери и позвал:

— Уиллис!

Хол Уиллис отделился от стоявших на тротуаре. Среди полицейских он казался невысоким человеком, так как едва-едва дотягивал до лимита роста, установленного для полицейских — сто семьдесят девять сантиметров. Передвигался он с отточенным до предела изяществом и легкостью человека хрупкого телосложения, который половину в своей жизни посвятил освоению искусства дзюдо. Подойдя к лейтенанту, он отозвался:

— Да, Пит?

— Отправляйся немедленно в больницу. Прихвати с собой Брауна. Попытайся хоть что-нибудь выжать из того, что пока еще жив.

— Хорошо, Пит.

— Он в очень тяжелом состоянии, — сказал Бернс. — Заявление умирающего принимается судом. Помни об этом.

— Да, я знаю, — сказал Уиллис. — Он в какой больнице?

— Спроси у Мейера. Он знает.

— Еще какие-нибудь распоряжения?

— Нет, пока все. Если вас не будут пускать к нему, устройте скандал. Как узнаете хоть что-нибудь, сразу позвоните мне в участок. Я буду там.

— Хорошо.

Бернс снова вернулся в магазин. Стив Карелла сидел на высоком стуле в углу торгового зала. Руки его с плотно сцепленными пальцами бессильно свисали между колен. Он даже не пошевельнулся, когда Бернс подошел к нему, продолжая мрачно смотреть в пол.

— Стив?

Он только молча кивнул.

— С тобой все в порядке?

Снова кивок.

— Пойдем отсюда.

— Что?

— Пойдем отсюда. Да возьми же ты, наконец, себя в руки.

Карелла поднял голову. Глаза его ровным счетом ничего не выражали. Он смотрел прямо на Бернса, но, казалось, его не видел.

— Это самая гнусная и неблагодарная работа на свете, — сказал вдруг он.

— Ну ладно, пусть это…

— Я больше не хочу этого, не хочу, понимаешь? — заговорил Карелла, срываясь на крик. — Я хочу спокойно приходить домой, гладить своих детишек по головкам и не хочу, чтобы руки мои были в крови.

— Ну ладно…

— Я не переношу всего этого смрада! — выкрикнул Карелла.

— Этого никто не любит. Да приди же, наконец, в себя.

— Прийти в себя? А как это сделать? Как, после того, как увидел эту несчастную девушку здесь на полу, изуродованную, окровавленную, мертвую? После того, как Берт на моих глазах прижимал ее к себе залитыми ее кровью руками и баюкал, баюкал ее… О Господи!

— Никто не заставлял тебя становиться полицейским, — сказал Бернс.

— Да, черт побери, и здесь ты прав, никто не заставлял меня! Ладно! Хорошо! Никто не заставлял меня!

Глаза его наполнились слезами. Он сидел на стуле, крепко сцепив пальцы рук, как бы пытаясь удержать ими разумное, нормальное течение жизни.

— Берт повторял… он повторял ее имя снова и снова и баюкал ее на руках. Я тронул его за плечо просто, чтобы показать, что я здесь, что я стою рядом. Он обернулся, но не узнал меня. Просто обернулся и спросил: “Клер?” Как будто он не верит в случившееся и просит меня, чтобы я убедил его, что это не она, чтобы я сказал ему, что эта мертвая женщина у него на руках вовсе не его девушка, понимаешь. Пит? Пит, ты понимаешь это? — Он вдруг зарыдал: — Ох, попался бы мне этот мерзавец, этот подонок сучий!

— Пойдем, Стив, — сказал Бернс.