Андрей Воронин - Спецназовец. За безупречную службу

Подумав, Шуня согласился: да, пожалуй. В те времена названия старались придумывать как раз такие — героические, со значением, устремленные в светлое будущее: «Полет», «Космос», «Заря»… Да, видно, так оно и было, как Мама говорит. С аэродрома давно никто не взлетает, кроме легкомоторных тарахтелок сельхозавиации, девяносто процентов горожан видели самолет только по телевизору, а название осталось как памятник несбывшимся мечтам и неосуществленным планам. Эх, строители коммунизма! Куда ж вы смотрели, чем думали? Строили коммунизм, а построили царство подполковника Сарайкина…

Шиша загнал «девятку» на стоянку перед гостиницей, заглушил мотор и воткнул первую передачу, поскольку стояночный тормоз давно перестал заслуживать доверия. Гостиница фасадом выходила на площадь, в результате чего та постепенно, сама собой, превратилась в парковку. Поначалу тут парковались все, кто хотел, причем совершенно бесплатно, но Сарайкин быстро навел порядок, и теперь мужики в камуфляжных костюмах и оранжевых жилетах аккуратно собирали с автомобилистов дань. Автомобилисты ворчали, поминая лихие девяностые и ментовский беспредел, но платили, потому что никому не улыбалось на собственной шкуре проверить, что такое на самом деле этот пресловутый беспредел. Оранжевые жилеты и сейчас отсвечивали неподалеку, отираясь в тени памятника Степану Разину, но к машине Шугаева никто не подошел: ее, как и самого Шуню, тут хорошо знали.

Оглядевшись, Шуня почти сразу заметил припаркованный прямо напротив гостиничного подъезда черный «ягуар» с московским регистрационным номером.

— Вот это аппарат, — восхищенно протянул с заднего сиденья Удав. — Мне б такой!

— Заработай, — мстительно предложил не забывший про «позднее зажигание» Мама.

— Хорош порожняк гонять, — скомандовал Шуня. — Айда, посмотрим, что за фрукт.

Действуя согласно полученной от Маланьи инструкции, он повел свое войско прямиком в гостиничный ресторан. Скучавшие на площади таксисты приветствовали их, пожимали руки, но затеять беседу никто даже не попытался: целеустремленность, с которой четверка известных в городе личностей двигалась в избранном направлении, говорила сама за себя, и никому не улыбалось оказаться даже косвенно втянутым в то, что, судя по некоторым признакам, тут должно было вот-вот произойти. На крыльце ресторана Шуня остановился, чтобы окинуть взглядом площадь. На противоположной стороне, около универмага, затормозил только что подкативший полицейский «уазик» — Маланья, как и обещал, прислал подкрепление на случай, если москвич вздумает быковать. Несмотря на все предупреждения майора о том, что столичный гость будто бы очень и очень крут, Шуня находил такую страховку излишней: с Мамой не очень-то побыкуешь, да и остальные не лыком шиты.

Как и предсказывал Маланья, москвича они заметили и опознали сразу. Одетый, как картинка из модного журнала, рослый мужик с внушительными габаритами и абсолютно незнакомой фотокарточкой сидел за столиком в углу полупустого ресторанного зала и с аппетитом уплетал испачканные бледной, похожей на рвотную массу субстанцией слипшиеся макароны.

— Гляди, жрет! — ужаснулся Шиша. — В натуре, жрет! Во, во, гля, пацаны — даже глотает! А еще на «ягуаре» рассекает… Это ж комплексный обед!

— Комплексный обед в столовке, — просветил его Удав. — А тут бизнес-ланч.

— А в чем разница? — дурашливо поинтересовался Шиша.

— В цене, — вместо Удава ответил Шуня. — Айда, пожелаем дяде приятного аппетита.

Раздвигая стулья, четверка вразвалочку направилась к угловому столику, за которым ничего не подозревающий столичный смутьян приканчивал свой бизнес-ланч.

Километрах в пяти или шести от городской черты пыльная проселочная дорога, обогнув один из многочисленных песчаных обрывов, образовавшихся посреди чистого поля в результате бурных весенних паводков, довольно круто спускалась к реке, чтобы затем, резко повернув направо, некоторое время тянуться вдоль самого берега. Запыленный до самой крыши черный «ягуар» стоял наверху, в начале спуска. Позади него, съехав на травянистую обочину, потрескивала остывающим движком тюнингованная под внедорожник «девятка». Ее дверцы были распахнуты, в салоне никого не было. Здоровенный Мама и верткий чернявый Шиша стояли около «ягуара», наблюдая, как внизу прохаживаются вдоль берега, вороша ногами высокую траву, Шуня и Удав. Удав наклонился, выволок из травы опутанную мочалом мертвых стеблей корягу, с натугой размахнулся и швырнул ее в реку. Воспользовавшись тем, что недалекий Мама целиком сосредоточился на этом незамысловатом зрелище, Шиша попятился, коснувшись бедром горячей от солнца и езды хромированной решетки радиатора, вынул из кармана пружинный нож и, используя лезвие в качестве рычага, довольно ловко сковырнул с капота застывшего в прыжке серебряного зверя.