Владимир Колычев - Девушка с белым лицом

— Но я не мог его убить.

— В половине второго ночи вас видели во дворе вашего дома. Старший лейтенант полиции Коржов даже собирался вас задержать. У вас был очень подозрительный вид. Да, кстати, какую кошку вы искали в кустах?

— Не было никакой кошки.

— А что было?

— Ничего. Просто решил сократить путь к подъезду.

— Через кусты?

— Через пьяную голову… Выпили мы с Антоном, а потом я добавил. Чтобы успокоиться… Элеонора позвонила, сказала, что Антон пропал, ну я и пошел, во двор искать его машину. На пьяную голову.

— От вас действительно пахло алкоголем, — пристально глядя на меня, медленно кивнул Шпатов.

— Это же не преступление?…

— А что за девушка жила у вас дома?

Я чувствовал себя спринтером после финиша. После утомительного забега мне нужно было взять паузу, отдышаться. Но Шпатов снова выстрелил над моим ухом из стартового пистолета, заставляя бежать дальше.

— Девушка?

Я столько уже претерпел, извертелся в поисках выхода из тупика, но так ни разу никому про Риту не сказал. И сейчас, когда у меня появился реальный шанс на спасение, глупо было бы вплетать ее в историю, и без того отдающую мистикой.

— Вы назвали ее своей дочерью, — сказал Шпатов, не спуская с меня глаз.

Нетрудно было понять, кто просветил следствие. Возможно, Элли сама сдалась в руки правосудия: бросила меня вчера, позвонила Черепанову и отправилась к нему на исповедь. Или сначала позвонила, а потом бросила…

— Да нет, просто знакомая… Мы с женой в разводе уже почти семь лет, у меня давно своя личная жизнь, и все равно я испугался. Ну, когда она Риту увидела. Вот я и ляпнул. Нет у меня никакой дочери.

— И где сейчас эта Рита?

— Она ушла еще до того, как появился Антон.

— Совсем ушла?

— Совсем.

— А что вы делали на кладбище, на могиле Елены Тихомировой? Вика Тихомирова утверждает, что вы к ней грязно приставали.

— Да нет, я просто пытался с ней поговорить. Хотел узнать, что она знает обо всем этом… Вы же сами сказали мне про… ну, кто там на Медвежьих озерах утонул?

Шпатов кивнул, заглянул в свой электронный блокнот.

— Борушин и Прокудин…

— Там еще третий кто-то был… Антон — четвертый, а был еще третий.

— Махорин Константин Витальевич. Утонул в апреле этого года. На Медвежьих озерах.

— В полночь?

— Почему в полночь?

— Ну, не знаю, подумал просто. Антон в полночь утонул. И Прокудин мог ночью, ну, если на Крещенье… С кем он там у проруби был?

— Я пока не готов ответить на этот вопрос, — качнул головой Шпатов. — Ни вам, ни вообще. Информация пока крайне скудная, будем разбираться. И еще, надо бы выяснить, что связывало Борушина, Прокудина, Махорина и Каплунова. Если Игорь Борушин — это Игарик, а Евгений Прокудин — Джим…

— Константин Махорин — Костюха, — добавил я.

— Вот-вот. Если они друзья Каплунова, если они вместе убивали Елену Тихомирову, то многое становится ясно… Непонятно только, кто убивает. Сама Елена Тихомирова не может…

— Возможно, это как-то связано с Викой Тихомировой.

— Хотите сказать, что это Вика убивает?

— Убивает?! — оторопело протянул я.

У Луны две стороны — передо мной Вика Тихомирова выставила себя в темном свете, а Шпатов поворачивал ее лицом к солнцу.

Зачем Вика приходила к Елене на могилу? Может, она давала клятву и дальше мстить ее убийцам? Или даже отчитывалась за смерть бубнового валета.

Вика и Лена были подругами, это во-первых. А во-вторых, Вика действительно могла убить, если она с такой легкостью отправила меня в нокаут. Изощренный удар — признак мастерства и даже профессионализма. Неужели это она мстит и убивает?

— Давайте не будем гадать, Максим… — Шпатов заглянул в свои записи: — Яковлевич. Давайте сначала разберемся с друзьями Каплунова. Если они действительно друзья… А потом уже дойдет очередь и до Вики Тихомировой. Кстати, почему она Тихомирова? Сестра Елены?

— Жена… Вторая жена ее мужа.

— Понятно.

— Что-то нечисто в этой семейке, — сказал я.

— Разберемся. Обязательно разберемся… — Оперативник поднял руку, как это делают, подставляя локоток даме, но всего лишь глянул на часы, приподняв рукав куртки. — Но — потом.

— Когда потом? — уныло спросил я.

Он-то сейчас уедет в свой отдел, а я останусь, пока за мной не прибудет конвой.

— Я вам позвоню.

— Куда, в Бутырку?

— Не надо в Бутырку… — усмехнулся Шпатов. — Вы свободны, Максим Яковлевич… Жаль, не могу подбросить вас до Москвы. Сразу вас не отпустят — формальности, а я очень спешу…