Татьяна Гармаш-Роффе - Тайна моего отражения

До нас доносились голоса: недовольный Юрия Николаевича, спокойный и примирительный Вячеслава Сергеевича.

Вернувшись в гостиную, Юрий Николаевич, глядя на часы, проворчал:

– Вот пришли бы к нам, как положено, на телефоне бы сэкономили. А теперь уж, не обессудьте, от вас звонить будем.

Звонок отправился в Париж, к комиссару Гренье.

– Дайте мне его, – пританцовывала я около телефона, по которому на очень хорошем французском говорил Вячеслав Сергеевич, – пожалуйста, дайте!

– Чего пляшешь? Писать хочешь? – насмешливо проговорил фээсбэшник. – Света! Подгузников не запасла для дочурки? А то я могу прислать тебе ящик памперсов в подарок!

– Дайте мне поговорить с комиссаром! – сердито воскликнула я.

Получив нагретую трубку в руки, я закричала:

– Это Оля! Самарина! Конечно, жива! И совершенно здорова! Я их нашла! Я всех нашла, господин комиссар! Мы едем их брать! Как там Шерил?

– Шерил пришла в сознание!

– Я так и знала! Я была уверена, мне во сне приснилось! Слышишь, Джонатан, Шерил пришла в сознание!

– И Джонатан там? – удивился комиссар.

– Конечно! Как вы советовали, он меня охраняет! Господин комиссар, миленький, скажите Шерил, что я нашла нашу маму! И что мы скоро к ней приедем! Все вместе!

О том, что я и отца нашего невзначай нашла, я предпочла умолчать…

– Я вас целую, мой дорогой комиссар!

Кажется, он от меня совершенно обалдел и даже не нашелся, что ответить.

Я вернула телефон Вячеславу Сергеевичу.

– Вуаля, – сказал он в трубку. – Она немножко сумасшедшая, ваша клиентка… Да, верно, теперь уже наша… Я подробности вам завтра отфаксую, а вы нам все подготовьте. И Качашвили будем забирать… Да, спасибо.

Повесив трубку, Вячеслав Сергеевич обернулся ко мне и сказал строго:

– Что это значит: «Мы едем их брать»? Кто это «мы»?

– Ну, мы…

– Вылично, девушка, туда не едете. Вы сидите дома и вышиваете гладью, как положено молодой девице из приличной семьи. Света, – повернулся он к Зазориной, – пристегни дочурку-то к юбке… А то ишь, прыткая какая!

– Это кто такой – Качашвили? – поинтересовалась я.

– Что, он тебе не представился? Киллер твой, Дима…

Волна отвращения накрыла меня с головой. Я зажмурилась.

– Ты чего? Тебе плохо? – удивился Вячеслав Сергеевич.

– Да что вы, мне хорошо! Отлично просто! Приятно вспомнить, как он меня убивать приходил…

– Понравился? – усмехнулся мой собеседник как-то двусмысленно. Я не поняла, отчего. Я ни словом не обмолвилась в своем рассказе о его отвратительной попытке меня изнасиловать… Возможно, он что-то знал о Диме по его прежним делам? Или Дима на допросе рассказал? – Красивый малый… – продолжал Вячеслав Сергеевич. – Негодяй тот еще. За ним шесть убийств уже. Скажи спасибо Джонатану, – мотнул он головой в его сторону, – что седьмое не состоялось.

– И уже не состоится, – угрюмо добавил Юрий Николаевич. – Уж мы ему вышака организуем.

– Мальчонка того достоин, – склонил голову, соглашаясь, Вячеслав Сергеевич.

Снова оба гостя что-то обсуждали и куда-то звонили. Уточнялись адреса. Вызывались, как я поняла, отряды спецназа, которые должны были отправиться одновременно в двух направлениях: домой к Сереже и на дачу к Василию Константиновичу.

Мы с Джонатаном набросали план дачи. Вернее, я провела кривые линии, а Джонатан твердой рукой перечертил это все на чистом листе.

– Я не все видела, там три этажа, – сказала я, отдавая план.

– И на том спасибо, – буркнул Юрий Николаевич, разглядывая чертеж. – Это что, второй выход?

– Да, в сад. У него при въезде на дачу сторожка. В ней живет сторож Саша с овчаркой Джеком, которая слушается только его.

– Кто там еще обитает, кроме самого Василия Константиновича?

– Домработница, беженка из Таджикистана. Скромная женщина лет под сорок, бывшая воспитательница детского сада, у которой погибла семья в какой-то перестрелке, – сын и муж. Ее зовут Юлия, и у нее, кажется, своя комната на втором этаже.

– Это все?

– Больше я никого не видела.

– У него два телохранителя, – вставила Зазорина. – Я их возле его кабинета видела. Но они могут быть и на даче.

– Ограда какая? – поинтересовался Юрий Николаевич.

– Металлические прутья.

– А ворота?

– Тоже. Закрываются на ключ. Когда мы приезжали, Саша нам открывал.

– Что ж, спасибо за ценную помощь. Мы пошли. Дела ждут.

Вячеслав Сергеевич снова склонился к ручкам Светланы. Затем посмотрел на меня:

– Впрочем, вместо вышивания вы можете начать сочинять роман. У вас сюжетик в руках – чистое золото!