Татьяна Гармаш-Роффе - Тайна моего отражения

– Ты вот говоришь: деньги дают люди… Правильно, Игоречек, дают. И спасибо тебе – помог их убедить, чтобы дали. Но ты, умник, интеллигентишка хренов, не понял одного: когда деньги уже есть, то дальше – дальше это они, деньги, начинают давать деньги. Они начинают размножаться… – Вася сладострастно зажмурился, словно ему представилась эротическая сцена темпераментного размножения денег. Помечтав, он раскрыл глаза и с усмешкой глянул на Игоря. – И дальше, Игоречек, эти люди не так уж и нужны. И многие другие не нужны. Ты, например… – Он посмотрел Игорю прямо в глаза холодным, жестким взглядом. – Деньги, Игоречек, теперь делают твою работу: деньги приносят голоса. Теперь мне другие люди нужны – те, которые заставляют денежки плодоносить. Андрюша нужен. Николай Георгиевич. А ты – нет.

Он взялся за ручку двери, приоткрыл ее и шагнул наружу. Но тут же голова его появилась снова, и он добавил небрежно:

– Ты там чего-то насчет Оли спрашивал? Интересовался, жива ли? Так я тебе скажу: о себе побеспокоился бы. Я еще не решил, жив ли ты.

И вышел, громко хлопнув дверью.

Чугунный звон еще долго разносился по подвалу.

Игорь сжал руками голову. Ему казалось, что этот звон разнесет ее.

И только когда крепкие, прохладные Катины руки обхватили его бедную голову, звон прекратился. Уткнувшись в полную, мягкую грудь, Игорь плакал.

– М-да… А я-то все ждала, что Куркина позвонит, – проговорила Светлана. – Я думала, что она не приходит, потому что еще не нашла ваши следы. Эта информация ведь являлась товаром, за который она должна была получить деньги – вот, решила я, Куркина пока и не возникала: пока нет товара, нет и денег. Мне и в голову не могло прийти, что она погибла…. Сама я тоже не звонила ей: ничего толком не успела сделать насчет ее квартиры. Да и, честно говоря, я была очень занята.

– Выборы, – подсказала я не без иронии.

– Выборы, – кивнула Светлана серьезно. – Ты пойми, Оля, я жила двадцать один год без вас, моих дочек, не зная даже о том, что вы существуете. Жизнь текла и накладывала, и навязывала свои обязательства… Их нужно было выполнять, и по большей части – срочно. Я не торопила человека, занимавшегося вашими розысками. Я даже где-то подсознательно – если уж покопаться – и не хотела найти вас до выборов: боялась, что такие эмоции меня свалят, что я не выдержу, не справлюсь со всем этим, не дойду до конца…

– Мне кажется, что это очень понятно, Оля, – повернулся ко мне Джонатан. – И, оцени, Светлана очень откровенна с тобой. Она не лицемерит и не впадает в ложный пафос. Это редкая черта у политиков.

– Спасибо, Джонатан. – Светлана улыбнулась ему.

Зазвонил телефон. Зазорина схватила трубку:

– Да? Как ты сказал? Нет, я его не знаю. Погоди, а он что за человек? Вот как? Прекрасно. Конечно, я тебе доверяю. Спасибо, Алеша. Передавай.

Пауза. Зазорина весело смотрит на нас с Джонатаном.

– Алле? Юрий Николаевич? Зазорина… Да, да, да. Именно! У меня очень важные факты по этому делу. Вы не могли бы приехать ко мне, прямо сейчас?.. К вам на Петровку?.. Ну и что, берите его с собой! Подумаешь, ФСБ… Как его зовут? Бог мой, да мы же с ним сто лет, как знакомы! Ну конечно! Дайте его мне.

Снова пауза.

– Слава, так ты этим делом занимаешься? Слушай, ну зачем нам в официальной обстановке! Потом, если надо будет, сделаем все по правилам, зафиксируем, подпишем – как скажешь. А сейчас у меня тут чай стынет… Да я не хитрю, бог с тобой! Э-э, ты даже не можешь представить, что у меня в руках! И даже не в руках, а у меня дома. Не гадай, мой друг, все равно ни за что не догадаешься. Давайте ко мне, да побыстрее!

Спустя полчаса за нашим столом прибавилось два гостя. Оба были в штатском. Один, мешковатый, невысокий и коренастый, буркнул не слишком приветливо: «Сигаев Юрий Николаевич, следователь». Второй, высокий, с проседью на висках и зелеными игривыми глазами, галантно поцеловал руки Зазориной, пожал нам с Джонатаном, прошел в гостиную, распространяя запах отличной туалетной воды, сел, небрежно откинув полы хорошо сшитого пиджака, закинул ногу на ногу, обнажив дорогие носки и улыбнулся обаятельно: «Вячеслав Сергеевич».

Он положил перед собой магнитофон, оба мужчины приготовили блокноты, и Вячеслав Сергеевич снова обаятельно улыбнулся:

– Рассказывайте. Кто начнет?

Спустя еще два часа все голоса окончательно сели от беспрестанного говорения. Магнитофон наконец выключили, ручки скрылись в карманах пиджаков, и оба гостя, извинившись, вышли в другую комнату.