Анатолий Степанов - Любить и убивать

— Спасибо. Я уже.

— То есть? — холодно (не выдержала своего символического неприсутствия) спросила Светлана.

— Да так, старую байку вспомнил. Когда пьяного писателя Куприна знакомили с известным литовским поэтом, тот представился: «Балтрушайтис». На это Куприн, только что сбегавший в сортир, ответил: «Спасибо. Я уже».

— Вы тоже, вероятно, только что сбегали в сортир? — Светлана была зла до неприличия.

— Света, — тихо попросил Логунов. И Сырцову, оживленно: — А я этой байки не знал. Смешно!

— Георгий Петрович излишне образован для сыщика, — сообщила Светлана Дмитриевна.

— Разрешите, я присяду? — нахально осведомился Сырцов и, не ожидая разрешения, развязно бухнулся на ажурный стул. — Мне, Светлана Дмитриевна, как раз и необходимо завершить с вами отношения, связанные с моей работой по вашему поручению.

Сырцов вытащил из заднего кармана брюк конверт, вынул из него пачку «зеленых», отсчитал восемьсот тридцать два доллара (специально разбил заранее сотенные на мелкие) и придвинул их к Светлане Дмитриевне.

— Что это? — брезгливо спросила она.

— Вы, видимо, по ошибке в качестве аванса вручили мне непомерно большую сумму. Две тысячи долларов. Я, выполнив ваше поручение, подсчитал как свой гонорар, так и накладные расходы. — Сырцов из кармана пиджака достал аккуратно сложенный лист бумаги с машинописным текстом и положил его на кучку баксов, переданных Светлане Дмитриевне. — Это отчет о моих расходах. Можете проверить.

Светлана в ярости смотрела на деньги, на бумажку. Сырцов с нескрываемым любопытством ждал ее реакции, скорее срыва. Но школа есть школа: изобразив на лице улыбку, она развернула листок и внимательно прочитала, что там было написано.

— Все в порядке, Георгий Петрович. У меня к вам никаких претензий нет. — Она встала, взяла восемьсот тридцать два доллара и направилась в покои.

— Мне бы хотелось с вами приватно поговорить, — быстро и почти неслышно сказал Логунов.

— Мы уже говорили, — напомнил Сырцов.

— Изменились обстоятельства.

— Это у вас, а не у меня.

— Я вас очень прошу, Георгий Петрович. Через сорок минут на старом Арбате у «Макдональдса».

Сырцов не успел сказать ни «да», ни «нет». Возвратилась Светлана Дмитриевна и, уже полностью овладев собой, вежливо предложила:

— А все-таки, может быть, выпьете кофейку, Георгий Петрович?

— Премного благодарен, — почему-то по-приказчичьи ответил Сырцов и встал. — Но неотложные дела зовут.

— Неотложные дела новых клиентов? — показала-таки зубки Светлана Дмитриевна.

— Почему же новых? — вопросом на-вопрос ответил Сырцов и удалился. Его не провожали. Даже горничная Элеонора.

На Арбат поехал сразу. С Дедом только чаю попили, а поесть некогда было. Слопал биг-мак, запил фирменной водичкой, посидел, рассматривая публику. Вот и сорок минут прошло.

Логунов малость опоздал, тут же объяснив причину опоздания:

— Десять минут припарковаться не мог.

— Не играет роли, — успокоил его Сырцов. — Слушаю вас.

— Пойдемте прогуляемся, — не решаясь сразу начать разговор, предложил Логунов. Они безмолвно шли по арбатским плитам до Плотникова переулка. Здесь-то Логунов и преодолел себя: — Вчера поздно вечером было подписано окончательное соглашение об объединении «Департ-банка» и «Домус-банка».

— Я не являюсь вкладчиком ни первого, ни второго.

— Президентом «Департ-банка» до самого последнего времени был Василий Федорович Прахов, а председателем правления «Домус-банка» числюсь я.

— Числитесь?

— Ну, являюсь! Не все ли равно?

— Не все равно. Совсем не все равно.

— Теперь уже наверняка все равно: председателем правления объединенного «Департ-домус-банка» избран Александр Петрович Воробьев.

— А вы вице-председателем? — догадался Сырцов.

— Заместителем председателя, — поправил Логунов.

— Если это все, что вы хотели мне сказать, то на хрена мне это знать.

— Зверски убитый на днях Прахов не был сторонником объединения, Георгий Петрович.

— Уже теплее. А вы?

— Что — «а вы»?

— Вы были сторонником объединения?

Логунов внимательно осмотрел театр Вахтангова и ответил:

— Я колебался.

— Что вы от меня хотите? — напрямую спросил Сырцов.

— Мне бы хотелось более реально ориентироваться в связях и взаимоотношениях с определенными людьми Александра Петровича Воробьева.

— Это чтобы я шпионил за вашим теперешним начальником?

— Да не о том, не о том я!

— Значит, вас больше интересует его окружение?