Владимир Колычев - Нет жалости во мне

– Я тоже хочу в тишину.

Катька уложила голову ему на грудь, он погладил ее волосы. Хоть и нелюбимая, но родная...

– Люблю тебя, – закрыв глаза, счастливо прошептала она.

И вдруг в их тихое семейное настоящее ворвался ураган из прошлого. В палату в сопровождении двух громил вломился не кто иной, как сам Касатон. Темный, как грозовая туча, в глазах разрушительная энергия исходящего из тучи смерча.

– Ну, и как ты мне все это объяснишь? – не здороваясь, спросил он у Алика.

На Катьку он даже не глянул.

– Что именно? – с непривычным для такой ситуации спокойствием спросил Алик.

– Почему Саши больше нет?

– Потому что ее убил Игорек.

– Почему ты позволил ему это сделать?

– Прозевал момент.

– Ты ее не уберег, Алик. Ты должен за это ответить.

– Перед кем? Я ее муж, а не ты...

Алик уже давно перестал бояться смерти. Вор также не пугал. Поэтому он с легкостью обратился к нему на «ты».

– Ты мне зубы не заговаривай. За Сашу придется ответить. Хотя есть вариант...

Касатон потянул паузу в расчете, что Алик поторопит его. Но тот молчал.

– Я знаю, что ты с ментами дружбу водишь, – не дождавшись вопроса, сказал вор.

– Не с ментами, а с Эриком.

– Хороший мент – мертвый мент. Я хочу, чтобы твой Эрик стал хорошим ментом. Ты меня понимаешь?

Касатон давил на него таким взглядом, который приводил в трепет сильных мира сего. Но Алик не отвел глаз, смог выдержать психологический натиск.

– Нет. Я ничего не буду делать, – твердо сказал он.

– Это твой последний шанс.

– Забери его себе. Мне от тебя ничего не нужно.

Алик понимал, что рискует жизнью, но сдаваться не собирался. Может, и не прочь он был уехать куда-нибудь с Катькой в глушь, в тишину, но уж лучше умереть, чем убить друга. И без того грехов полная душа... Да и не будет у него счастья с Катькой. Рано или поздно он снова пойдет вразнос. А возможно, черт снова дернет его взяться за старое.

– Уговаривать я тебя не стану, – сказал Касатон с таким выражением лица, с каким судья подписывает смертный приговор.

– И не надо.

– Тогда – прощай.

Вор повернулся к нему спиной, за ним дернулся и один из телохранителей. Но второй остался на месте и повел рукой к лацкану пиджака. Там, под полой, у него пистолет. Приговор будет исполнен на месте.

Но выстрел грянул еще до того, как законник взялся за ручку двери. Алик изумленно глянул на Катьку, на револьвер, который вывалился у нее из руки.

Касатон дернулся, будто наступил на оголенный высоковольтный провод, с застывающим выражением изумления на лице попытался повернуться к Алику, но не устоял на ногах и, раскинув руки, безжизненно рухнул на пол. К тому времени его «телок» уже успел достать ствол.

Алик понял, что шансов у них с Катькой нет. До револьвера ему не дотянуться, против двух стволов не устоять. Но он смог схватить Катьку за руку, притянуть к себе.

– Сейчас будет тишина, – сказал он, прижав ее голову к своей груди.

– Мы будем там вместе? – дрожащим голосом спросила она.

– Навеки...

Он хотел еще добавить, что вместе они будут навеки, как она сама того желала. Но телохранитель выстрелил ему в голову, и яркая вспышка вырвала его душу из тела и швырнула в гудящий тоннель, по которому за ним тут же устремилась и Катька...