Чингиз Абдуллаев - Искусство выживания

– Очень заманчивое предложение, – задумчиво произнес Хейфиц. – Если у нас получится…

– Я пошлю наших лучших ребят, – перебил его Кирилл, – и предупрежу Шейкина, чтобы он был на месте. Как только операторы уедут, мы забираем Салимова и везем его на пресс-конференцию. Представляю лицо Палехова, когда он увидит наш репортаж, – и он тихо засмеялся. У него такой неприятный смех, как будто звук со свистом вырывается из какой-то щели.

– А если у нас все сорвется? – продолжал осторожничать Хейфиц.

– Что может сорваться, если мы отправим туда своих людей? – возразил Кирилл. – Предположим, он не захочет отправляться на пресс-конференцию. Ну и пусть. Он ведь останется в живых, и его могут допросить другие журналисты и следователи.

Он говорил про меня, но даже не смотрел в мою сторону. Для него я не человек, а всего лишь объект, с помощью которого они хотят решить свои проблемы.

Хейфиц надолго задумался. Пауза мучительно затягивалась.

– Хорошо, – наконец заговорил он, – пусть его вернут в палату, а ровно в девять тридцать, когда все закончится, привезут к нам на пресс-конференцию. И пусть всем заранее сообщат, кто и зачем туда приедет.

– Я перезвоню на все каналы и сам выясню, – пообещал Кирилл.

Кажется, они поверили. Пусть теперь ищут, какой именно канал собирается снимать мою палату. Не уверен, что они его найдут. Но, с другой стороны, это был бы действительно сильный ход со стороны Палехова.

– Сейчас уже четвертый час утра. Пусть он немного отдохнет, – предложил Хейфиц, – и вы его снимите. Снимите с вчерашней газетой, чтобы все видели, в каком он нормальном состоянии. Если даже он вернется в палату и потом не сможет к нам выйти, это будет достаточно веская улика против него и самого Палехова.

Все-таки он умный человек, этот продюсер, не зря его называют «хитрым лисом», пытается продумать все варианты до мелочей. Мне ничего не оставалось, как согласно кивнуть головой. Иначе просто нельзя, я не мог все время им отказывать.

Конечно, они достаточно быстро организовали газету и заставили меня позировать. Но здесь пригодилась палочка, которую мне дал Шейкин, и его перевязка. Они убеждали лучше всяких слов, поэтому мне разрешили сидя демонстрировать газету. При этом я еще умудрился корчить лицо и с трудом разговаривать. Мне нужно было оставить пути к моему отступлению.

Уже начало рассветать, когда мне привезли горячий кофе с молоком и несколько бутербродов. Есть я совсем не хотел, а вот горячий кофе оказался как нельзя кстати. Когда на часах было уже около пяти, Кирилл вошел в комнату и предложил мне идти к машине. Во дворе стояли уже два автомобиля, в которых находились сразу пятеро или шестеро головорезов Хейфица. Меня посадили в первую, и Кирилл сел рядом со мной. Он решил лично вернуть меня на место, чтобы избежать разных накладок. Мы поехали обратно, и я снова закрыл глаза. Мне совсем необязательно знать, куда меня привозили и где находится дом, в котором меня принимал этот «хитрый лис» с подтяжками. Лучше закрыть глаза и немного отдохнуть. Впереди еще много работы. Нужно сделать все, чтобы вытащить из лап Арвида Женю, которая так глупо подставилась.

Когда мы подъехали к больнице, на пороге нас уже ждал Шейкин. Лицо у него было уставшее и заспанное. Мне даже стало жалко его – сегодняшняя ночь доставила ему слишком много волнений и тревог. Увидев меня, он кивнул в знак приветствия. А Кирилл помог мне выйти из машины. Я хромал сильнее обычного, и мне вернули мою палочку.

– Пройдите с ним в его палату, – приказал Кирилл, обращаясь к врачу, – чтобы он был там, когда приедут операторы утренних новостей.

– С какого канала? – на всякий случай уточнил Шейкин.

– Откуда я знаю? – нервно пожал плечами Кирилл. – Мы ничего не знаем. Нам важно, чтобы этот тип был в палате, когда его приедут снимать. И самое главное, чтобы он через полчаса вышел оттуда и сел в нашу машину. Мы будем ждать здесь.

– Здесь нельзя, – возразил Шейкин, – надо проехать чуть дальше. Сюда подъезжают наши машины, так что вам лучше подождать немного в стороне. Все равно никто так рано здесь не бывает.

– Подождем, – согласился Кирилл и посмотрел на меня даже с некоторым любопытством: – Иди, иди, сегодня твой день. Твою физиономию будут показывать по всем каналам, – и ухмыльнулся на прощание.

Вместе с Шейкиным мы поднялись в здание и прошли к лифту.

– Как вы себя чувствуете? – поинтересовался врач.

– Терпимо. Уже не так сильно болит.