Станислав Родионов - Следствие ещё впереди

Она опять легонько дотронулась до его руки и туманно глянула в гормановские очки голубыми глазами. Но Эдику уже не хотелось коснуться лебединозагорелой шеи, где струилось расплавленное золото, — он знал, что у них теперь дружба.

— Раз мы друзья, мне нужен совет, — сказал Эдик.

Вега только медленно закрыла глаза, соглашаясь.

— Завтра меня вызывают. Я не знаю, что там у них, но всё может быть… Короче, у меня подозрения…

— Какие? — удивилась Вега.

Горман говорил сбивчиво, невнятно, перескакивая, но такие были и подозрения.

— Я подозреваю Суздальского. Если Симонян убили…

— Вообще-то, я тоже на него подумала, — согласилась Вега.

— А следователю сказала?

— Я только предполагаю. Да и жалко, одинокий он.

— А у меня факты. Не говорить следователю?

— Если факты, то скрывать нельзя.

— Убить человека я бы мог только обороняясь, — задумчиво изрёк Горман.

— Эдик, а разве из ревности нельзя убить? — мило улыбнулась она.

Он проснулся от звона гитары и подошёл к окну. В сквере напротив веселились парочки. Было два часа ночи. Рябинин считал себя молодым — тридцать с хвостиком, но молодёжь определённого типа презирал от всей души. Сильнее, чем это делали старики. Ну какого чёрта: люди в доме должны не спать только потому, что, этим ребятам-девчатам по двадцать лет, у них нет никаких забот, им весело и они выпили. Рябинин уже набросил рубашку, когда гитара вякнула последний раз и компания пошла, дурацки погогатывая в белой июньской тишине.

Спать уже не хотелось. Глаза смотрели в окна, как умытые. Рябинин приветствовал мысли, приходящие днём. Но они приходили и ночью — цепкие, тревожные, совсем не похожие на дневные.

Дело… Сначала не было и намёка. Теперь почти всё ясно, и есть подозреваемый — Суздальский, который поссорился с Симонян, схватил её за руку, чем и вызвал инфаркт. Осталось выяснить, есть ли у него родинка и его ли ручка-Буратино.

Посреди белой июньской ночи Рябинин даже привстал: ну докажет, ну признается Суздальский — и что? Только при больших допусках получался состав преступления: если Суздальский знал о тяжести болезни и умышленно желал смерти. Но попробуй докажи, чего желал и чего не желал.

Рябинин ворочался, поглядывая на часы. Диван его скрипел, как старые качели. Со стороны казалось, что человеку просто не спится. Но человек вёл следствие, которое не отразить ни в каких графиках и рабочих днях.

Наконец Рябинину пришла благая мысль, что вывести подлеца на чистую воду тоже неплохо. И он сразу уснул.

Утром в коридоре прокуратуры его ждал молодой высокий человек, поводя острым носом и чёрной головой.

Рябинин сразу попросил зайти его в кабинет.

— Ну, давайте знакомиться, — добродушно предложил следователь.

— Вот вам мой паспорт, — ответил Горман и насупился.

Свидетель явно не поддержал предложенного тона. Видимо, геологи не жаловали это расследование.

— По-моему, вы чем-то недовольны, — осторожно предположил Рябинин.

— Это не относится к делу.

— К какому делу?

— По которому вы меня вызвали.

Горман не грубил, но отвечал звонко и сухо.

— Вы, наверное, интеллектуал?

Только молодость свидетеля давала право на такой вопрос. Говорить о деле было явно преждевременно.

— А вы их не любите? — ощетинился свидетель.

— Я не знаю, что это такое.

— Если меня вызвали за этим, то могу объяснить.

— С удовольствием бы послушал.

Горман глянул на следователя, не совсем его понимая. Рябинин улыбался. Он действительно улыбался, потому что чувствовал, кто перед ним сидит, — юноша, который ещё лет двадцать будет юношей. Всё это он чувствовал, но ещё не знал. Кроме одного: Горман ничего не скажет, пока не убедится, что этому следователю стоит говорить.

— Интеллектуал… это человек, который насыщен информацией, — сообщил Горман.

— Господи, как мало, — вздохнул Рябинин.

— Чего мало? — не понял свидетель.

— Одного насыщения информацией. Это же процесс механический Пример тому ЭВМ, у которой память в десятки миллионов бит. Кстати, а почему вам не нравится старое доброе слово «эрудит»?

Горман внимательно посмотрел на следователя и почесал кончик носа. Он пришёл сюда с другим.

— Интеллектуал может заниматься в своей области любой проблемой.

— А это называется способностями. Тоже доброе старое слово, — улыбнулся Рябинин.

В глазах Гормана заблестел благородный огонёк умного спорщика. Чем ярче он разгорался, тем быстрее таяла отчуждённость.