Александр Кулешов: Памятник футболисту (Скандал в благородном семействе)

Тринко молча кивнул.

— Я рад, что вы такой понятливый. Мы сейчас уйдем, и все пойдет по-старому. Повторяю: мы люди очень серьезные. И добавлю: у нас большие возможности. Во всяком случае, не вам с нами тягаться. Учтите, сейчас такая же команда беседует с вашим дружком Бручиани. Не верите — позвоните, проверьте,— он кивнул в сторону телефона.

Тринко продолжал молча сидеть. Он лишь отпил виски.

— Верите на слово? Тем лучше,— пожилой выдержал паузу.— Теперь другое. Есть предложение. Мы проверили,— он вынул из кармана листок и бросил Тринко на колени, — у вас хорошие доходы за этот месяц. Здесь все подсчитано точно. Можете не сомневаться. Так что работать вы умеете. Предлагаем работать на нас. Двадцать пять процентов ваши. Учтите, с пашей помощью заработки сильно возрастут. Гарантирую. То, что заработали за этот месяц, можете оставить себе. Считайте — аванс. Ну как?

— Согласен, — ответил Тринко.

Пока его «гость» говорил, он уже все взвесил, прикинул, подсчитал. Он отлично понимал, что с «организацией» бороться бесполезно. Оставалось выяснить, представляют ли пришедшие «организацию». Но это можно проверить и потом, хотя он уже не сомневался. Раз нельзя сохранить все, значит, надо сохранить сколько возможно. Да и помочь они, наверное, действительно могут. Во всяком случае, надо соглашаться, а там видно будет.

— Вы умный человек, Тринко, с вами приятно иметь дело. Для начала уже теперь по нашему указанию принимайте пари на встречу «Милано» — «Ренджерс» один к трем.

— Как один к трем? — удивился Тринко.— «Милано» же...

— Делайте что говорят. И не бойтесь, мы отвечаем за результат. Ясно?

— Ясно,— задумчиво протянул Тринко.

Пожилой встал, еще глубже нахлобучил на глаза черную поношенную шляпу и направился к двери. Уже открыв ее, он обернулся.

— Будете делать как говорят, в накладе не останетесь. Начнете валять дурака — и пожалеть не успеете. Понятно? А теперь работайте. Мы с вами свяжемся после матча. Спасибо за виски.

Он усмехнулся и вышел, сопровождаемый своими затянутыми в кожу телохранителями.

Исчезли словно и не было их.

Тринко некоторое время сидел неподвижно, затем не спеша встал, выключил продолжавший все это время свои эротические демонстрации видео, аккуратно один за другим выпил все оставшиеся нетронутыми стаканы с виски, задвинул ящик стола и вновь уселся в кресло.

Тихо всхлипывая, красотка вылезла из-под стола и устремила на своего повелителя полный ужаса взгляд.

— Брысь,— Тринко небрежно указал на дверь.— И если хочешь жить на этом свете, забудь все, что слышала.

Девушка, испуганно кивая, метнулась к двери и исчезла.

Тринко долго сидел, устремив взгляд в пустоту. Наконец встряхнулся. Да, он поступил правильно. Посмотрим, что принесет это «сотрудничество» ездока и лошади. Если сейчас он получает все сто процентов выручки, а от них будет получать двадцать пять, то надо, чтобы с их помощью выручка увеличилась в четыре раза, тогда его доля по-прежнему составит сегодняшние сто процентов. Только надо, чтоб они помогли увеличить ее, и не меньше чем в четыре раза Вот и весь фокус. А если помогут увеличить в пять, шесть раз, это уже будет чистая выгода. Интересно, что решил Бручиани?

Тринко набрал помер и, услышав голос своего партнера, коротко спросил:

— Ты согласился?

— Да,— был ответ.

— Двадцать пять процентов?

— Да.

— Все прошло без инцидентов?

— Да.

— Когда увидимся?

— Приезжай. Жду,— сказал Бручиани и положил трубку.

Тринко вскочил на ноги. Потянулся. Окинул взглядом свой элегантный кабинет. Нет, жизнь все же прекрасна. Надо только, чтобы она длилась подольше.

Он никак не предполагал в тот момент, что его, Тринко, жизнь после этого вечера уже стремительно близится к концу.

Он вышел через потайную дверь, сел в машину и поехал к Бручиани.

Кабинет Бручиани выглядел по-настоящему элегантным, чем неизменно вызывал тайную зависть Тринко.

Они сидели втроем (от Джипы у Бручиани секретов не было) и обдумывали свои дела.

Представители «организации» проявили себя тонкими психологами. Визит, который они нанесли владельцу ресторана «Сети» и его юной, но весьма деловой подруге, по форме весьма отличался от нанесенного ими Тринко.

Просто, посмотрев на часы, один из посетителей ресторана поднялся и попросил метрдотеля позвать хозяина. Посетитель был немолод, элегантен. Его сопровождала тоже немолодая, тоже элегантная дама. За последний месяц они частенько приезжали в «Сети», и их считали уже завсегдатаями — какой-нибудь банкир или владелец фирмы со своей многолетней подругой или что-либо в этом роде.