Натиг Расулзаде - Убийцы

— Да она от страха язык проглотит, — отозвался с готовностью тот. — Ты же видел — обосралась. А скажи — как я воткнул ему нож! Во потеха, прямо в сердце!

— Ты то уж заткнись! — огрызнулся на бегу старший, — Если б я не шмальнул, он бы всех вас разбросал, костей бы не собрали, крепкий мужик попался.

Второй мальчишка обиженно замолчал. Ночь поглотила подонков.

К этому времени движение скинхедов делало свои первые, еще робкие шаги. Появилось оно в Англии в 1982 году, но вполне миролюбивое, не агрессивное, фанаты рок-групп называли себя «Скинхеды», что значит голая голова, или голова-кожа, попросту — бритоголовые. Лет через десять, приняв несколько агрессивную, правую окраску движение скинхедов докатилось до России, в основном до больших городов, мегаполисов, но их отдаленное дыхание, теряя по пути все позитивное, человеческое, гуманное, с чего началось это движение, коснулось к тому времени уже и провинциальных городов, и подростки и юноши, еще не зная, что они скинхеды, еще не понимая полностью значения этого слова, впоследствии оболганного, опошленного, перевранного безмозглыми националистами, еще носившими длинные до плеч патлы и кастеты в карманах, взяли инициативу в свои руки; тринадцати-семнадцатилетние мальчишки уже бравировали своей непримиримой ненавистью ко всему, что на них непохоже; ненавистью к инакомыслящим, инакоговорящим, инакоживущим, ненавистью к иногородним, к людям из других республик этой огромной страны, недавно только широко шагавшей к коммунизму и равенству между людьми всех наций; пылали ненавистью безмозглые юнцы и подростки ко всем, кто не так выглядит, как им хотелось бы, не так говорит, не так ходит, не так дышит, не так думает, не так любит. В дальнейшем, лет через пятнадцать-двадцать, новое поколение безмозглых мальчишек, сбрив волосы, станут бритоголовыми, гордо называя себя «бандой бритоголовых», а официально — «скинхедами», «скинами», станут нападать на одиноких прохожих, ни в чем не повинных, наводя страх на горожан, нападая целой трусливой толпой, избивая и разбегаясь с чувством выполненного долга, будто нужную работу докончив, будут крушить витрины магазинов, переворачивать чужие автомобили, поджигать газетные киоски, нарушая мир и покой граждан каждый раз, когда что-то им будет не по ноздре. И в России число скинов достигнет невероятной цифры — пятьдесят тысяч бездельников и хулиганов, бандитов и убийц, обосновавшихся в основном в крупных городах. А пока — малолетние бандиты были только первыми провозвестниками грядущих скинхедов.

Софья выжила. Единственный пассажир последней электрички, вышедший на этой маленькой станции, заметив два тела валяющиеся в крови на платформе, забил тревогу, закричал, остановил электричку, несколько пассажиров бросились ему на помощь, обнаружили что у Софьи еле, но все-таки бьется пульс, на той же электричке повезли её в город в больницу, и попала она совершенно случайно, по воле судеб именно в ту больницу, в которой работала. Дежурный врач узнал её, хоть лицо и было разбито до неузнаваемости, тут же ей стали оказывать первую помощь, но Софья впала в кому, и пролежала в коме четверо суток.

За телом Самеда поехала милиция и до опознания поместила его в морг.

Только через четыре дня, когда Софья пришла в сознание и смогла кое-как говорить, удалось сотрудникам милиции выйти на брата Самеда.

Заур был на работе, в отделение милиции, когда его вызвал начальник отделения.

— Плохие вести, сынок, — без обиняков начал седой полковник.

Заур в милиции привыкший к плохим вестям, не очень внутренне огорчился, исправлять плохое было его работой, его профессией, но что-то необычное было в голосе, во всем облике начальника, и он насторожился.

Когда он услышал, он сгоряча не понял, думая, что ослышался и хотел уже попросить полковника повторить, что он сказал, но тот, заметив растерянный вид Заура, сам повторил еще раз, тихо, медленно и попросил молодого человека присесть.

Заур остался стоять возле стола полковника, все еще плохо соображая.

— Тебе надо поехать туда, — сказал полковник, — и привезти тело брата. Я с тобой пошлю нашего человека, поможет.

Заур вышел из кабинета начальника, пошел в свою комнату, сел за стол и уставился перед собой, стараясь взять себя в руки, осмыслить до конца сказанное полковником.

— Что с тобой? — заметив, как сильно он побледнел, спросил его сотрудник, сидевший с ним в одном кабинете лейтенант, его близкий товарищ.