Кирилл Казанцев - Отмщённый

Она запахнула пальтишко и выкарабкалась наружу. Снаружи дул ветер — порывистый, леденящий. А по обещаниям синоптиков, весьма умеренный. Вчера опять сыпал снег, но сегодня «формально» плюсовая температура, и кое-где он даже растаял. Она вздохнула и поволоклась к багажнику. Машина была другая — траурно-черная. Но очень похожая. Тоже «Хонда», на пару лет моложе, на тысячу долларов дороже. По сути, то же самое. Добравшись до запаски, она задумалась: а может, просто так спустило, без прорыва? Она решила проверить с помощью насоса. Но нет, на этот раз чуда не произошло, где-то в шине образовался прокол. Сзади заурчало. Мимо нее проехала… нет, не колонна полицейских машин, а бесформенная каракатица советской эпохи, ведомая бесчувственным деревом. Видит же, что женщина мучается! Она вздохнула, сняла с себя недавно приобретенное пальто и взялась за работу. Нужно не забыть на обратном пути заехать в шиномонтажную мастерскую и выяснить, что за фигня творится у нее с колесами…

В Нахапетовке за три месяца изменилось очень многое. Облетели деревья, засохла грязь. Борозды и рытвины запорошило снегом. Она проехала по улице Выставочной и не увидела ни одного живого существа — помимо вислоухой собаки с голодными глазами, сидящей в смиренной позе у обочины. На пруду царило запустение, засохли камыши. На улице Салуяна было совсем тоскливо. Знакомые дома, знакомые заборы в окружении голых веток. «Зачем я сюда приехала? — с грустью подумала женщина. — Разобраться со старой памятью? Ради самопознания?» Она прижала машину к ограде и вскоре уже входила в калитку. Бурьян полег, но кое-где остатки травы еще зеленели. Все то же самое — завалившийся сортир, груды древесины и металлолома. Из трубы над крышей вился сизый дымок. «Показалось», — подумала женщина, взбираясь на крыльцо. Дверь была открыта. Тоже ничего удивительного — она была уверена, что при последнем уходе не запирала ее на ключ. Уходить пришлось через окно. «Можно представить, какие в доме сквозняки», — она с опаской поежилась. Но в доме, как ни странно, было сухо и тепло. В сенях царил убийственный немецкий порядок — ничего лишнего, инструмент по струночке. «Я продала дом и забыла об этом?» — перепугалась женщина. Может, стоит постучать, прежде чем войти в горницу?

Она осторожно приоткрыла дверь и на цыпочках вторглась в собственный дом. Может, ей не показалось, что из трубы вился сизый дымок? В горнице было чисто и подметено. Ей стало дурно. Сумочка обросла железной тяжестью, потянула к полу. Она прерывисто вздохнула. Померещилось на мгновение, что все может вернуться, что не все еще потеряно. Но нет, ерунда, она не может бесконечно жить вчерашним днем, она должна идти вперед. В доме никого, ей просто почудилось…

— Ну, наконец-то, — проворчал из-за печки мужской голос. — Разведка доложила, что ты выехала — замаялся ждать. Тебя остановили гаишники? Спустило колесо? Боже, какая красота… Какой потрясающий вид…

Из-за печки выглядывал «сверчок» с кухонным полотенцем в руках. В жилетке, ватных брюках. Он немного сутулился, а когда начал приближаться, стало заметно, что он неловко держит спину. Словно после травмы. Мужчина был коротко и аккуратно пострижен, нижнюю часть лица украшала аккуратная окладистая бородка, придающая ему степенности и добродушия. Лукавый блеск переливался в серых глазах. Он подошел и взял ее за плечи.

— У тебя есть разведка? — слабеющим голосом прошептала женщина.

На ответ она не рассчитывала. Но он ответил.

— Есть, — кивнул мужчина. — Есть разведка, служба тыла, служба доставки… Тебе нехорошо, Катюша?

Нет, ей было дьявольски хорошо. Подкосились ноги, закатились глаза. Она обмякла, как тряпочная кукла, стала падать. Мужчина всполошился — он не рассчитывал, что все будет так серьезно — подхватил ее на руки, отнес на софу и бережно укрыл одеялом.

Очнувшись, она уловила тонкий кофейный аромат, стелющийся по горнице. Сновидения продолжались. Человек с окладистой бородой сидел на табуретке, придвинутой к кровати, и нежно гладил ее «гусиную» кожу. Он добродушно и с удовольствием улыбался.

— О, нет, — простонала Катя. — Ты умер. А если ты здесь, значит, я тоже умерла…

— Интересная теория, — задумался оживший мертвец. — Ладно, поживем в загробном мире. Но на самом деле все не так. С чего ты взяла, что я умер?

— Ну, как же…

— Ах, да… Три пули в спине, но ни одна не задела жизненно важные органы. Не знаю, Катюша, почему я выжил, как очнулся в воде, но этому должно быть рациональное объяснение. Имеется такое: я хотел еще раз увидеть тебя. И даже пожить с тобой. Но только в этом мире. В загробном невозможно целоваться и заниматься сексом. — Он виновато и немного стыдливо опустил глаза.