Владимир Кочергин - Судьбы, как есть

Церковь. Вера. Самосуд.

Во вторник выдался свободный от выездов в Москву день. Встретив после 15 часов Людмилу у метро, они на Олиной машине поехали на кладбище.

Людмила предложила заехать по пути в церковь, поставить свечки. Артем согласился, но особого желания у него не возникало, но он не сопротивлялся, так как понимал эту человеческую потребность общения через церковь с Богом. Он до трагедии никогда не упускал возможности посетить церковь, где мог сосредоточиться, попросить о чем-нибудь Господа. Помолиться и, выйдя за порог храма, почувствовать некое облегчение и радость соприкосновения со святой верой в жизнь Господнюю и помощь Господнюю.

После трагедии не мог Артем ни сосредоточиться на вере, ни помолиться глубоко и проникновенно, хваля Всевышнего за то, что дает он ему жизнь на этой прекрасной земле, что вытаскивал он его из разных сложных ситуаций, что хранит здоровье и жизнь его любимых и родных.

Артем стоял и думал только о том, что вот также его дочь Ольга, приходя в разные храмы, молилась, просила, прославляла и надеялась, что поможет Господь, если что, в трудную минуту. А он не помог, не предупредил, не подсказал, не увидел, как жестоко издевались над ней убийцы, как безжалостно они придушили ее дочь Лизу, а потом подожгли ее и уже мертвого мужа, заставив в беспамятстве метаться очнувшуюся Лизу в удушливом дыму и искать выхода из этого пекла. Может быть, и есть у взрослого человека, у каждого, свои грехи, но ребенок, которому от роду всего-то три года…

«Карма», — какая там карма. О чем этот базар ясновидящих и «звездочетов». Артем не спорил, что есть люди, которые «не от мира сего». Гипнотизеры, экстрасенсы, нюхачи, слухачи, есть и влияние на земных существ, неземными существами. Он сам видел тарелку, огромную тарелку, висевшую так близко в небе над землей, что у всех, кто был рядом, захватило дух, и появился страх, как это так, висеть в воздухе огромному кораблю с иллюминаторами по кругу и прожекторами без звука работы двигателей и также исчезнуть, превращаясь в точку за горизонтом без всяких ревов моторов. Летают и не просто летают, а, видимо, как-то наблюдают, изучают, экспериментируют, и наверняка на эти эксперименты попадают люди, люди с планеты Земля. Кто там находился тогда в том корабле-тарелке, но то, что такой корабль могли создать только очень разумные существа, было очевидно. Они к тому же еще и не беспредельщики, так как не убивают и не взрывают. Такое ощущение, что они не боятся ничего, они пришельцы из Космоса. Что входит в их планы, можно только догадываться, но то, что они есть — сомнений нет. По крайней мере, нет у самого Артема. Такие же тарелки в разное время видела его старшая дочь Юля, видел дед Григорьевич, и видела покойная Оленька. Вряд ли эти существа как-то влияют на судьбы людей, но те, не исключено, кто попадал в их исследования, однозначно либо начинали работать на них, либо получали программу, или просто попадали под контроль.

Гибель детей заставила Артема на многие вещи смотреть по-другому или под другим углом.

Сколько надо иметь нервов, чтобы помнить, думать, идти вперед, строить какие-то планы на будущее. Раньше все это было как бы само собой, а теперь это необходимость, чтобы выжить. Нервы — это что такое? Эмоции, стрессы, радости, обиды, горе, разочарование, трусость, необдуманные поступки. Клубок зависимых друг от друга внутренних и внешних действий, сказанного слова, услышанных разговоров, состояния здоровья. Как Бог может заглянуть в эти клубки людей, это надо, какую иметь базу данных на прием информации? «Нет, — продолжал Артем, — Вера в Бога — это, скорее всего, вера в себя через какую-то помощь извне, мнимую, образную. Мы самостоятельно анализируем, приходим к мыслям, что на каком-то этапе того, к чему мы стремились, дела идут правильно и уверенно, а перед этим мы обращались к Всевышнему за помощью, и вот она, эта помощь. Бывало, ведь так ничего не выходит у человека, и, кажется: все провалилось, от отчаяния он просит: «Господи, помоги мне!» После этих слов сам внушает себе надежду и веру в эту помощь, а тут как тут и получается все, как надо. Кто помог? Бог? Как это было с отцом Артема.

Тогда, 1 ноября 1960 года, их шхуна попала в шторм и потерпела кораблекрушение, отец замерзал в открытом холодном ночном море. Соленая шуга забивала рот, руки и ноги онемели. На воде держал пробковый пояс и спасательный круг, который Виктор успел прихватить, покидая тонущий корабль.

Сознание его временами начинало отключаться, его, то подымало вверх, то опускало вниз на огромных холодных волнах. Вдруг стало тихо, и он, казалось, был один на этих ночных качелях смерти, и тогда ему казалось, что он кричит, но он просто шептал замерзающими губами: