Владимир Кочергин - Судьбы, как есть

— Пишу, — сказал обрадованный Артем и записал номер телефона Дружинина.

— Позвони ему, он в курсах и обещал помочь, поверь мне, это очень порядочный человек, возьмется — вцепится, как бульдог, мертвой хваткой. Такие должны работать в милиции, но ты же знаешь, таких личностей не празднуют нигде. Талантливые всегда имеют свое мнение и голос, а это не всеми приветствуется.

— Спасибо, Стас, я созвонюсь и тебе сообщу, что появится нового. Извини, что наехал на тебя, это от моего дисбаланса души. Прости!

— Да ладно, Тема, проехали. Кто, как не я! Ну все, пока. Крепись, — сказал Стас Борцовский и отключился.

Артем созвонился с Дружининым, и они договорились через недельку-другую встретиться. Но так потом случилось, что Людмиле дали путевки и на нее, и на Артема в Дом отдыха Воронова от Центробанка, да и Дружинин пока не был настроен начинать работу, у него еще раньше все время было расписано на месяц-два вперед. Но самое главное, Артем узнал после разговора с Всеволодом Ивановичем Левковым, что дело по Карделли скоро отдадут вверх, в прокуратуру Москвы.

— Вам ведь не нравится, как мы работаем, — сказал тогда раздраженно Левков. После чего, Артем высказал все, что думал, этому человеку:

— Вы обещали после экстрадиции убийцы из Казахстана зажать ему яйца, и он скажет все. Вы клялись в высоком профессионализме следователя и оперов. Вы заморозили дело. Да, не отрицайте, полковник. У вас нет никого, кто бы мог развязать язык Мормурадову. Вы сами даже и не попытались попробовать, это ниже вашего «плинтуса». Перевелись Шараповы и Жегловы. Вы запудривали мозги и мне, и французам, прекрасно владея психологией потерпевших и слушателей. Вы не дали, наконец, с первый дней нашей встречи войти в квартиру моей жене, чтобы она, зная все, где что находилось до трагедии, могла помочь следствию в расследовании. Ваш следователь — добросовестный исполнитель, но я не почувствовал никакого в нем напора и силы мысли следователя. Он вас боится, он не имеет возможности перечить Вам своими доводами и размышлениями. Вы решили свернуть дело, кто-то еще с вами согласился, и все доводы и старания вашего подчиненного пошли коту под хвост. Я не юрист, но задал ему 28 вопросов и получил только 6 вразумительных ответов.

— Ну, не Вам судить о наших сотрудниках, — сказал тогда зло Всеволод Иванович.

— Я полковником прослужил 11 лет и понимаю, что такое капитан на таком серьезном деле. Вы явно занижаете весь драматизм дела. Да и вам, видимо, это и не нужно, — сказал Артем, невзирая уже ни на какие возражения руководителя следственного комитета. Понимая, что другого на его месте Левков стер бы в порошок.

— Не стоит нам портить друг другу настроение, и я надеюсь, что в прокуратуре Москвы лучше сработают, чем мы. Поверьте, мы сделали все, что можно, и зря вы черните нашу работу, — сказал, пытаясь закончить этот неприятный разговор, Левков.

— Спасибо казаху, который задержал Мормурадова, а то бы не известно было, кто кому, что зажимал в тисках. И поверьте, Всеволод Иванович, я докажу вам, что не один Мормурадов убивал, не один поджигал, грабил, и у него были сообщники, и я достану Гарисова в Узбекистане. Что бы это мне ни стоило. Вы вынуждаете меня работать вместо вас? Я на грани срыва, мне, что за оружие браться?

— Флаг вам в руки, я буду только рад, — ехидно сказал Всеволод Иванович.

— Эх, как бы я хотел, чтобы вы оказались на моем месте.

— Все, извините, у меня работа. До свидания, — всерьез обиженно сказал Всеволод Иванович и оборвал связь.

Артем тогда долго, в течение нескольких часов не мог прийти в себя, и он понимал, что теперь ему идти назад нельзя, а впереди 12 дней в Доме отдыха, до марта так же занят и Дружинин, дело передают в Следственный комитет при прокуратуре г. Москвы. Расстроенный, Артем поехал с Людмилой в Дом отдыха «Солнечный городок».

Вороново.

Февраль выдался на редкость зимним, снежным, в меру морозным и даже солнечным, но не это как-то встряхнуло по-доброму в сторону оздоровления Артема и Людмилу Шмелевых, а сам отдых, Артем понял, как можно отдыхать всего в сорока километрах от дома и чувствовать себя не только в защищенности, но и в теплой заботе и комфорте.

— Центробанк — молодец! — они смогли жить нормально до кризиса и во время кризиса. Так должно быть для людей везде.

Но лучше Артем не видел. Прекрасный вход, охраняемая стоянка, охрана с собаками, на заборе видеокамеры, освещение по всему периметру и светло, как днем, на всей территории городка. Номер на двоих со всеми удобствами, с лоджией, телевизором, холодильником, шикарными кроватями, все подобрано в хорошем стиле, чисто, просто и комфортно. А какая столовая, ну просто элитный ресторан, бар, бильярд, концертный зал, спортивный, тренажерный, сауна, огромный бассейн на четыре дорожки и обслуживание, как у немцев: «Битте! Дритте», — и с улыбочкой доброжелательной. Врачебные кабинеты, массажные, физиотерапевтические, а главное — опытные и вежливые врачи и сестры. Одним словом, после нескольких загруженных дней расписанием отдыха Артем и Людмила поняли, что они еще не умерли, что их здесь как-то удивили, пригрели, расшевелили. Но самое главное, что в незащищенном нигде государстве, ни дома, ни на улице, ни в машине, ни на работе, ни в чем остальном Артем с Людмилой почувствовали не только защищенность, находясь в «Солнечном городке», недалеко от деревни Вороново, но и некоторый прилив сил и энергии для того, чтобы дальше суметь жить с таким горем и трагедией. Конечно, горе постоянно давило, но, находясь в доброй обстановке, надо было стараться сдерживать свои чувства ненависти к бандитам и разочарование в результатах расследования.