Стенли Эллин - Случай для психиатра. Легкая добыча. Одержимость кровью

— Мисс Траб, — сказала та, чувствуя, что ей немного не по себе, поскольку совершенно заурядный вид больной вызывал в ее воображении самые мелодраматические фантазии, — к вам кто-то пришел, моя дорогая…

Она сама удивилась, что воспользовалась таким обычным, теплым словом по отношении к такой особе, но это вырвалось против ее воли. Отвернулась, чтобы пропустить миссис Мидоус, но та была уже внутри, и медсестра не заметила внезапной перемены в лице мисс Траб. Но вдруг услышала, как та хрипло втянула воздух, и, торопливо обернувшись в сторону кровати, увидела мисс Траб, опершуюся на локоть и поднятой другой рукой заслонившуюся от гостьи.

— Френсис! — шептала та. — Френсис! Ради Бога, оставь меня в покое! Ради Бога!..

Она упала на подушки. Подскочившая медсестра услышала за спиной всхлипывания миссис Мидоус:

— Бедная Элен! О, бедная Элен, зачем же ей жить дальше?

Рэй вовсе не был удивлен, когда, вернувшись из больницы домой, застал репортера одной из газет, старательно записывающего рассказ Мевис о странном поведении мисс Траб предыдущей ночью. Репортер, мужчина средних лет, с худым лицом и поредевшими волосами, нервно вскочил с кресла, когда Рэй вошел в комнату.

— Этот мистер из «Дневных сенсаций», — пояснила Мевис. — Я говорила, что не была здесь нынче утром, но он хочет знать все, что нам известно про мисс Траб.

— Зачем? — спросил Рэй.

— В интересах общества, — торопливо ответил репортер, пытаясь умаслить Рэя, выражение лица которого становилось все менее любезным.

— Интересы общества! Глупости! Сказали бы: для удовлетворения болезненного любопытства. Что ты ему наговорила? — повернулся он к Мевис с непривычно суровым видом.

— Правду, — вызывающе заявила та. Она не собиралась дать запугать себя при посторонних, даже Рэю.

— Так что смотрите, не переврите ее слова, — предостерег Рэй репортера, — и помните, что мы очень ценили мисс Траб. И у нас нет к ней претензий, несмотря на то, что она сделала.

— Но что она сделала? — раздраженно крикнула Мевис. — То он все делает какие-то намеки, теперь ты! Не знаю, как он может надеяться, что я помню, что было в газетах шестнадцать лет назад! Я говорила, что тогда мне было восемь лет и газеты меня не интересовали. Может, ты помнишь? Тебе-то было двенадцать!

— Не помню я никакой мисс Траб! Тогда меня интересовал только футбол. Но вот он, кажется, кое-что о ней знает, как и констебль в больнице. Тот утверждал, что им она известна больше пятнадцати лет. Ну и что с того? Наверняка она могла попасть в какие-то неприятности, но не у нас. Платила за квартиру аккуратно и никогда ни к чему нашему не притронулась. Ты обнаружила хоть раз какую-нибудь недостачу? — вдруг обратился он к Мевис.

— Разумеется, нет. Заметь я что-то, тут же тебе сказала бы.

— Ну так что? — обратился Рэй к репортеру.

Газетчик, который до того успел поговорить с соседями Холмсов, отложил блокнот и встал. Мевис дала ему достаточно материалов для статьи. Кое-что подтвердил и Рэй. Теперь он мог смело взять за отправной пункт историйку о «невинных жертвах». Пора возвращаться и браться за статью. Материал пойдет на первую полосу, и нужно поспешить. Вот только снимок…

Он подошел к открытому окну, выходившему в сад, махнув рукой в сторону роз на измятом газоне.

— Здесь хорошо, — заметил он.

Потом обернулся. Спрятавшийся за живой изгородью фоторепортер передвинулся в сторону входных дверей.

— Мне пора, — заявил репортер, — Спасибо за помощь.

— Но вы ничего не рассказали нам про мисс Траб, — запротестовал Рэй.

— А вы купите утром газету, — посоветовал репортер, многозначительно подмигнув. Все прошло прекрасно. Еще вот только снимок…

Рэй распахнул дверь. Мевис стояла сзади. Они явно не намеревались проводить его до ворот. Репортер вышел со словами:

— Еще вот что, мистер Холмс…

Сказал он это так тихо, что Рэй не расслышал.

— Простите? — переспросил он от двери.

Репортер продолжал что-то бормотать, и Рэй шагнул за ним, пытаясь понять, что Происходит. Мевис заколебалась, но ей вдруг показалось, что Джой заплакала, и она кинулась наверх. Когда вдруг пронзительно сверкнула вспышка, она подумала, что это молния. Но тут же с грохотом захлопнулась дверь, и она услышала взбешенный голос Рэя:

— Мерзавец чертов! Хорошо, что ты осталась внутри. Но все равно у него ничего не вышло!

И в самом деле, снимок не получился. Репортер рассчитывал заполучить фото двух перепуганных молодых лиц, ошеломленных внезапной вспышкой. Под таким снимком можно было бы написать: «Это ужасно! Если бы не вернулись вовремя!», или: «Мое дитя! Одно с ней в доме!», или что-то еще в том же роде. Но на пленке виден был только сам тощий репортер и плечи Рэя, поспешившего отвернуться. Все впустую.