Владимир Гурвич: Челюсти пираньи

— Что с вами случилось?!

— Вы тоже за них? — едва слышно прошептал я.

Гарцев посмотрел на меня.

— Дом окружен, здесь мои люди и милиция. Вам известно, сколько их там?

— Пять человек, у всех пистолеты.

— Так мы и предполагали.

— Они убили Яблокова. А где Саша?

— Тут рядом. Пойдемте со мной, я вас отведу.

— Я не могу идти.

Внезапно Гарцев взял меня на руки и понес. Делал он это аккуратно, даже нежно, прижимая меня, словно ребенка, к груди. Впрочем, я сейчас был слабее и беззащитнее любого ребенка.

Так мы шли, вернее так шел Гарцев со мной на руках метров триста. Он доставил меня к небольшому автобусу и положил на сиденье.

— Найдите немедленно Ланину! — приказал он находящемуся в нем охраннику.

Тот помчался на ее поиски. Мы же остались одни.

— Почему вы тут? — набравшись сил, спросил я.

Гарцев посмотрел на меня.

— Вы все время думали, я за них, против вас. Не скрою, так было, но я сумел удержаться, я понял, что иду не по той дороге. И это в том числе ваша заслуга. Вы помогли мне понять, что…

Но больше я его уже не слушал, так как до моего слуха донеслась чья-то стремительная поступь. Дверца распахнулась, и еще через секунду губы Ланиной прижались к моим губам. Кто-то включил свет в салоне, она посмотрела на меня, и на ее лице появилось выражение ужаса.

— Саша, эти звери тебя пытали! Боже, что они с тобой сделали!. — Она обняла и прижалась ко мне. — А что с Артуром? — вдруг встрепенулась она.

— Они его не трогали. Но надо спешить, когда они обнаружат, что я сбежал, они могут приняться за него, — с трудом произнес я.

— Дом окружен. Им никуда не деться. Я никогда не прощу Яблокову, что он с тобой сделал.

— Яблокова убили пулей, которая предназначалась для меня. Он загородил меня. А его последние слова — были просьбой к тебе о прощение.

Несколько мгновений она молчала.

— Бог судья дяде Паше. Знал бы ты, как я боялась за тебя. Но я поняла, как сильно я тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю, — едва слышно прошелестел мой голос, так как я вдруг почувствовал, что на этот раз силы окончательно покидают меня.

Кажется, это же ощутила и Саша.

— Что я делаю, тебя же надо срочно отправить в больницу. Владилен Олегович, надо отвезли немедленно его в больницу, иначе он…

Но дальше я уже ничего не слышал и не видел, что происходит, так как сознание снова покинуло меня. Впрочем, в тот момент это не имело для меня никакого значения, я уже выиграл свой главный поединок в жизни, я победил смерть тем, что не предал, сохранил любовь. И после того, как я сумел сделать в жизни самое важное, что будет дальше со мной, уже не имело такого уж большого значения.