Анна Волошина - Жутко страшное кино

– Ну-ка покажите вашу руку. Нет, не эту, левую. Ага, годится.

Повернувшись назад, он крикнул:

– Зоя! Где Зоя? Куда запропастилась эта бездельница, мать её разэдак. Она должна быть всегда на месте. Чтоб я последний раз это повторял.

Кто-то побежал искать лентяйку Зою. А Полонский заявил парню с густой шевелюрой и озадаченному оператору:

– Крупные планы будем снимать с этой рукой. И побольше крови, побольше.

Брякнуться в обморок я не успела. Появившаяся через минуту пухленькая девица со светлыми волосами, затянутыми в конский хвост, потащила меня к флигелю, скрывавшемуся за берёзками. Мы очутилась в небольшой комнате с зеркалом, туалетным столиком, крохотным диванчиком и здоровенным креслом.

Зоя оказалась гримёршей. Усадив меня на стул, она начала разрисовывать мою руку красками и ещё чем-то клейким и вонючим. Я в это время изучала комнату. Наконец девушка сказала:

– Взгляните, вроде бы неплохо получилось.

Я скосила глаза на свое предплечье и тихо ахнула: на моей почти изящной ручке зияла жуткая кровавая рана.

– Нравится? – ухмыльнулась Зоя.

– Кошмар какой-то, – простонала я.

– Не кошмар, а правда жизни. Стас любит неприкрытый реализм. Переходящий в натурализм.

– Ваш Полонский, видать по всему, самый великий режиссёр всех времен и народов, – съехидничала я.

– Конечно, – серьёзно согласилась гримёрша. – Ничуть не хуже Хичкока. В чём-то даже лучше. Мы с вами ещё будем рассказывать внукам, что были с ним знакомы. Посидите немного тут, вас позовут. Только не дёргайте пока рукой, пожалуйста, а то всё испортите.

Зоя вышла. Стараясь не смотреть на своё страшное увечье, я занялась изучением столика перед зеркалом. Он был завален принадлежностями для грима: баночками, склянками, кисточками, салфетками, ватными тампонами и прочей ерундой. На краю лежали листочки с отпечатанным текстом. Осторожно подтянув их к себе «здоровой» рукой, я увидела, что это и есть сценарий.

В комнате было тихо. За мной никто не приходил, я достала очки и углубилась в чтение. Прочитала первую страницу, принялась за следующую. Оказалось, что вторая страница пропущена. Я поискала её на столе, но не нашла. Впрочем, ничего страшного и так понятно. Картина вырисовывалась.

Банкир с женой попадают в автокатастрофу на горной дороге. Жена за рулем. Он погибает, а её выбрасывает из машины, она получает сотрясение мозга и частичную потерю памяти. Управляющий банком, правая рука её мужа, старый друг, предлагает ей поддержку, а потом и руку в комплекте с сердцем. Она, ясное дело, отвечает согласием. Он на ней быстренько женится, везёт её на две недели за границу.

Потом привозит Регину (так зовут эту несчастную) в старый особняк на окраине аристократического посёлка. И тут у бедняжки начинаются галлюцинации, видимо, сказывается травма головы. Ей слышатся голоса, шаги под окном, она видит ночью огни в саду. Кто-то ходит по чердаку. Она рассказывает это Герману, своему мужу. Тот успокаивает её, говорит, что она просто не выздоровела до конца, вдобавок переутомилась во время поездки.

Дальше – хуже. Следуют телефонные звонки, Регине предлагают отдать какие-то документы. Муж говорит, что, вероятно, ошиблись номером. Не стоит придавать этому значение.

Далее пропущено (страница отсутствует). Третья страница начинается со сцены ночной грозы. А после её окончания Регина выходит во двор и обнаруживает в бассейне труп женщины. Приезжает инспектор с помощниками. Приходят к выводу, что женщина случайно упала в бассейн и утонула, ударившись о бортик головой.

Утром Регина видит в камине пепел от сожжённой бумаги. Герман объясняет, что уничтожил ненужные документы, связанные с его работой. Дальше следует сцена прогулки в лесу, во время которой на Регину напал неизвестный с ножом. Именно это и снимают сейчас, пока я сижу тут, в гримёрной, стараясь не глядеть на жуткую рваную рану на своей руке.

Прочитать следующий эпизод я не успела: за мной прибежала худенькая девица в потрёпанных джинсах.

Не буду описывать сцены оказания первой помощи Элле и съёмки крупным планом моей несчастной руки. Это было довольно скучно, утомительно и не слишком приятно. Рабочий день закончился, и пёстрая группа с видимым оживлением готовилась разъехаться по домам. Кто-то курил, другие пили пиво, а кто и работал, убирая с площадки реквизит и технику.

За забором было уже совсем темно, погрузился во мрак лес, окружавший посёлок. Я нашла Эллу, мне нужно было уезжать. Девушка спросила: