Наталья Хабибулина - Тайна старых картин

Дубовик про себя отметил, что каждый второй именно так реагирует на обладателя корочек с аббревиатурой КГБ, поэтому поспешил успокоить хозяина квартиры, сказав, какая информация его интересует.

Савелий Лукьянович заметно успокоился, но объяснил, что об этом может говорить только в отсутствии жены, которая, на их счастье, удалилась в гости к дочери и внукам. Она, по словам мужа, как истинная коммунистка, не выносила разговоров о дореволюционном времени, прошлое мужа никогда и ни с кем не обсуждала, тем более что он полностью, как и его братья, принял большевистский режим и стал полноправным членом советского общества.

Но из разговоров Корзинкина Дубовик сразу же понял, что тот болен ностальгией по той, царской России, хотя старательно это скрывает.

– Савелий Лукьянович, – обратился к нему подполковник, – меня интересует семья купца Лыткина. Насколько мне известно из газет, у них в 1910 году произошла страшная трагедия. Что это было? Вы что-нибудь знаете об этом? – Дубовик намеренно не стал произносить никакого имени и сути преступления, чтобы дать возможность Корзинкину сделать это самому в полной мере. Если же тот будет стараться что-то скрыть, то это сразу станет понятно.

– Вы обратились по адресу! – несколько горделиво произнес Савелий Лукьянович. – Я расскажу вам все, что мне известно, а известно мне много, но рассказ этот будет не коротким, поэтому осмелюсь предложить вам немного коньяку и хороших сигарет.

– От коньяка не откажусь, а папиросы предпочитаю курить только свои, – одними уголками губ улыбнулся Дубовик.

– Что ж, пепельница на столе, прошу, – хозяин показал на кресло с приставным столиком по новой моде, которая не очень нравилась Дубовику, так как в ней было что-то простоватое, безликое, но в данный момент это мало волновало его, и он с удовольствием принял приглашение Корзинкина.

Сделав пару глотков хорошего коньяка, выбор которого Дубовик мысленно одобрил, Савелий Лукьянович заговорил:

– В тот год было мне восемнадцать лет. Служил я на почте телеграфистом. Общался, в основном, с молодыми людьми из мещан. Но тогда впервые мы были приглашены на молодежный маскарад к купцу Лыткину, чем весьма гордились. Дом этой семьи считался в городе самым хлебосольным, старшие Лыткины, хоть и придерживались патриархального уклада жизни, но были в меру прогрессивны.

Детей, если я не ошибаюсь, у них было шестеро. Особенно выделялась старшая Дарья. Ох, уж, и красива была! Глаз не оторвать! Тогда она только входила в свой расцвет! Но держала себя со всеми молодыми людьми строго. Да и то сказать, в ту пору воспитание было не в пример нынешнему!.. И поговаривали, что Лыткин предполагал воссоединиться с семьей Сысоева, выдав замуж свою дочь за его сына. Только в последний год Петр Сысоев, судя по слухам, стал поигрывать по-крупному, теряя значительные суммы. Потому все молодые люди сходились во мнении, что этот повеса не может быть парой такой прекрасной девушки. Но этого, по известным причинам, и не произошло!.. Да-с!.. – последовал тяжелый вздох. – Э-э.. Так вот! Старший сын их Михаил мне, должен признать, очень был симпатичен: не задавался, богатством не кичился, был немного бесшабашен, но в незавидных делах не участвовал. А вот молодежь вокруг себя мог собрать, и на городских праздниках от всей души повеселиться. И тот Рождественский маскарад ожидался нами с нетерпением.

Начало праздника нас не обмануло. Веселье было безудержным! Интриги придавало то, что все были в масках, вернее, в полумасках, которые закрывают лицо до кончика носа и спускаются полностью на щёки. Свободными остаются лишь губы да подбородок. Некоторые юноши и усы приделывали. Никого не узнать! Всё – тайна! А уж если кого нечаянно отгадаешь – тут уж радости!.. Но ещё больше смеху, коль ошибёшься! – Савелий Лукьянович замолчал, погрузившись в свои воспоминания. Дубовик терпеливо ждал.

– Ох, извините! Как стану вспоминать молодость, так душу щемит!.. Куда всё ушло, пропало?!.. Да-а… Ну, пришло время перекусить, пригласили нас, как полагается, в столовую, а там!.. Нет, вспоминать это сил никаких не хватит!.. Закуски такие – куда тебе «Яръ» или «Арарат»! Мало того, что ассортимент, как в ресторане, да и вкусно все до безумия! И вовсе не потому, что нам редко выпадала такая радость – вкусить необыкновенных блюд, просто это объективная оценка истинных рестораторов нашего города. У Лыткиных любили бывать самые богатые и именитые горожане, – Корзинкин вздохнул со всхлипом и проглотил слюну, чем вызвал невольную улыбку подполковника. – Ну, расселись, потянулись сразу за закусками – молодые, наплясались, кушать страсть, как хочется! Тут сама купчиха вплывает и спрашивает, не видел ли кто Дарью? Девчонки давай шептаться, дескать, с кавалером, видно, уединилась, хихикают. Кто-то фамилию князя произнес: он весь вечер хмур был, не танцевал ни с кем, поговаривали, что влюблен был в Лыткину. Даже маску не надевал. И за столом его не оказалось! Вот и решили, что Дарью где-то по пути перехватил, да и отношения выясняет. А некоторое время спустя… Полчаса, может, прошло, или больше?.. Забегает прислуга, кинулась к Михаилу, что-то, задыхаясь, произнесла. Он, услыхав, аж поперхнулся, выскочил, вслед за ним ещё кое-кто, а мы сидим, не знаем, как себя вести. Всех оторопь взяла! И тут видим, что пронесли мимо распахнутых дверей по коридору саму купчиху. И вой, плач такой!.. Тут уж не до праздника стало – поняли, что несчастье случилось. Кто-то прибежал и кричит, что Дарью зарезали в подвале. Я тогда, помнится, недоумевал всё: почему в подвале?.. А с матерью случился апоплексический удар – парализовало её… – опять послышался тяжелый вздох. – Вот ведь какая судьба!.. Ну, что тут началось – не передам! Из полиции наехали, допросы всем учинили!.. Кое-как к утру отпустили по домам, а в городе уже слухи поползли, дескать, любовник был у Дарьи, фамилию князя опять трепали, приревновал, дескать… Да только арестовали тогда кучера Сысоевых: он в ту ночь на конюшне у Лыткиных спал. Вроде, руки в крови у него были, следы его у подвала… Точно не знаю, врать не стану. Братья мои тоже мало, что говорили… Да только осудили того мужика, да и сослали на каторгу!..