Фредерик Браун - Где тебя настигнет смерть?

Я вообще был никакой: тело и ум ни на что больше не реагировали, не ощущал холода, не чувствовал, что дрожу. Из-за дюн послышался шум автомобильного двигателя. Машина замедлила ход и свернула в нашу сторону, но я не соображал, какое отношение это имеет ко мне. Понять бы для начала, что за девушка лежит, нагая и мертвая, на песке. Салли? Дороти? Или это одна и та же девушка, которую я дважды пытался спасти и дважды не уберег?

— Давай-ка я тебя отведу, — промолвил мужчина, взяв меня за руку. — Ты сам чуть не утонул и пережил сильный шок. Надо тебя кофе с бренди скорее напоить. Аппарат сейчас подвезут.

О чем он? Какой аппарат? Я побрел по песку, потом лег на него и закрыл глаза. Открыв их, увидел над собой потолок. Было светло, и лежал я в постели.

— Спокойно, парень, — произнес дядя Эм, сидевший около моей кровати. — Все хорошо.

— Дороти… умерла?

Он кивнул:

— Только себя не вини. Ты сделал все, что мог, и из кожи лез, чтобы погибнуть с ней вместе.

— Нет, я виноват. Нужно было…

— Молчи. Что пользы в твоем самоедстве? Ни в чем ты не виноват, и заруби это себе на носу. Не хочу, чтобы ты так говорил и думал.

Сидел дядя Эм в кресле-качалке, и оно поскрипывало под ним.

— Как твоя голова, работает?

— Вроде бы.

— Тогда слушай. Я обещал миссис Ауслендер, спасительнице твой, что сообщу ей, как только придешь в себя. Она за тебя волнуется, но сначала скажу тебе вот что: незачем здешним людям знать больше необходимого. Лгать не надо, просто лишнее опусти. У вас с Дороти было свидание, вы поехали за город, нашли тихое место, решили выкупаться. Все.

— Нет.

— Но так все и было, верно? Ауслендеры, правда, слышали, что девушка собиралась доплыть до несуществующего плота. Ну, это мы после обсудим — пусть продолжают думать, что ее обмануло зрение: увидела в воде бревно какое-нибудь и решила, что это плот.

— Ночью светила луна, и видно было больше чем на полмили. Оптический обман исключается.

— Я же сказал: после. Сейчас я пытаюсь внушить тебе, чтобы ты не говорил Ауслендерам лишнего. Не впутывай их в это. Они тебе жизнь спасли и вложили все свои силы в спасение Дороти.

— Ладно. Как скоро мы сможем уехать?

— Через четыре часа. Доктор велел лежать именно столько, когда очнешься — потом, если будешь чувствовать себя хорошо, можешь встать.

— Я хорошо себя чувствую.

— Не ной. Вздумаешь встать раньше, уложу тебя силой. Пойду приведу миссис Ауслендер.

Он вышел, а через минуту появилась она — в слаксах, футболке и сандалиях, с чашкой горячего черного кофе в руке.

— Ну, здравствуй, Эд!

Приподнявшись, я с благодарностью пригубил питье.

— Спасибо вам. И не только за кофе.

— Ты не первый, кого я вытаскиваю из озера Мичиган. Если точно, то пятый.

— Вы, наверное, чемпионка по плаванию?

— Была, призы получала. Да и теперь могу проплыть пять миль до завтрака. Ты пей кофе, это так и надо, чтоб в глотке пекло. Потом поесть тебе принесу.

Я мелкими глотками цедил обжигающую жидкость.

— Я серьезно, миссис Ауслендер. Не знаю, как отблагодарить вас.

— Не дури, парень. Мне нужно форму поддерживать. Жаль только, что… — Она прикусила губу. — Ты, наверное, не хочешь пока говорить об этом.

— Хочу, миссис Ауслендер. Вы можете счесть это странным, но я попрошу вас рассказать, что видели, с начала и до конца. Я не все ясно помню.

— Хорошо, Эд. — Она села в качалку рядом со мной. — Для начала скажу, что упрекнуть тебя не в чем — ты сам чуть не утонул. Сколько ты можешь проплыть?

— Примерно сто ярдов.

— Я тебя догнала ярдах в двухстах от берега, и ты еще пытался плыть, хотя уже под воду ушел. Мне пришлось тебя вырубить, чтобы ты не сопротивлялся. Как челюсть, болит?

Я потрогал ее — да, действительно. У меня болело в стольких местах, что на челюсть я раньше не обращал внимания.

— Ничего страшного. Пожалуйста, миссис Ауслендер, расскажите все по порядку.

— Ладно. Кстати, можешь называть меня Бекки. Твое имя я узнала из удостоверения, так мы и с дядей твоим связались. Сидели мы, значит, на веранде, уже спать собирались лечь — было около половины одиннадцатого. Втроем — муж, брат его, который у нас гостит, и я. А в доме еще Билл, наш сын, ему восемнадцать лет. Слышим, машина из-за дюн едет. Ничего особенного, сюда многие заворачивают. Тут красивый вид на озеро, и помиловаться можно, и выкупаться, вот как вы. Мы привыкли. И что вы голышом пошли, тоже нормально. Ребята вы красивые, а купальники нужны только на общественном пляже. Ну, зашли вы по плечи, а затем ты обернулся и вроде как нас увидел, потому что потом стал нас звать.