Рекс Стаут - Три двери смерти

– Ты здесь, Гас? – задал он не слишком умный вопрос.

– Да, я здесь, – дал исчерпывающий ответ Требл.

Доналд, заморгав от яркого света, повернулся к Вулфу и без долгих предисловий сразу перешел к делу:

– Нам показалось странным, что вы так долго пакуете вещи Энди. Вы ведь отправились сюда именно под этим предлогом, однако сами, похоже, заняты совсем другим.

– Нас отвлекли, – пояснил Вулф.

– Вижу. Вам не кажется, что пора заняться делом: собрать вещи и уехать?

– Кажется. Мы как раз и собирались этим заняться. Мистер Питкэрн, я очень рад, что вы сюда заглянули. Теперь у нас есть прекрасная возможность немного с вами поболтать. Конечно же, вы пони…

– Я не в настроении, – с виноватым видом произнес Доналд, развернулся и вышел, закрыв за собой дверь; вскоре мы услышали звук его шагов на крыльце.

– Вот видите, – с жаром произнес Гас, – в этом он весь. Папочка велел ему сходить сюда и выставить вас вон. Слышали, что он сказал?

– Да уж. Люди с тонкой душевной организацией часто ведут себя непредсказуемо, – вздохнул Вулф. – Нам лучше заняться делом. Я хочу уехать, прежде чем сюда заявится собственной персоной мистер Питкэрн-старший. Да, кстати, что вы можете о нем сказать? Общих слов не нужно, я уже имел счастье встретиться и пообщаться с ним. Меня интересуют подробности. Сегодня днем у меня сложилось впечатление, что, в отличие от своего малахольного сына, папенька далеко не промах, когда речь заходит о представительницах прекрасного пола. Я прав? Он может отличить мужчину от женщины?

– Еще бы, – хохотнул Гас, – с закрытыми глазами. За милю.

– Вы говорите это так, словно у вас есть доказательства.

Гас открыл было рот, словно собирался что-то добавить, но, услышав слова Вулфа, тотчас же его закрыл. Искоса посмотрев на Вулфа, он бросил взгляд на меня, а потом снова перевел на него.

– Ага, – произнес он, – теперь вам понадобились доказательства.

– Отнюдь. Мало того, я даже не настаиваю на фактах. Предположения и догадки тоже вполне меня устроят. Выкладывайте все, что знаете.

Хмуро потирая большими пальцами кончики указательных, Гас напряженно думал. Наконец он резко махнул рукой и решительно произнес:

– А пошло все к черту! Я сперва взъелся на вас, посчитав, что вы обманули Энди, а на самом деле вы помогаете моему шефу, хотя ничем ему не обязаны. Так неужели я поведу себя как сволочь? Энди столько всего для меня сделал… Ладно, на этой работе свет клином не сошелся, если что, найду себе другое место. В общем, так: однажды он придушил девушку.

– Кто? Мистер Питкэрн?

– Да.

– Вы хотите сказать, что он убил ее?

– Да нет, не убил, а только придушил. Не до смерти.

– А что за девушка? Как ее звали?

– Флоренс Хефферан. Ее родители раньше ютились в развалюхе на Гриси-Хилл, а теперь у них очаровательный домик в долине и тридцать акров земли в придачу. Не думаю, что сама Флоренс хорошенько прижала Питкэрна. Небось это сделал ее папаша. Я точно знаю, что участок обошелся им в двадцать одну тысячу долларов. После того случая Флоренс переехала в Нью-Йорк, где тоже, мягко говоря, не нищенствует. И откуда, спрашивается, у них взялись денежки? Питкэрн дал – больше некому. Хотите знать, с чего он вдруг решил ее придушить? Ну, тут есть две версии. По одной, Питкэрн буквально сходил по Флоренс с ума, а когда она забеременела, заподозрил, что ребенок не от него, вот его ревность и обуяла. Это сама Флоренс рассказала своей лучшей подруге, моей девушке. По другой версии, Питкэрн вспылил, когда она потребовала у него слишком много денег. Это тоже рассказала сама Флоренс, но только потом, после того как перебралась в Нью-Йорк. Наверное, она решила, что вторая версия звучит правдоподобнее. Одним словом, из-за чего Питкэрн так завелся, не совсем понятно, но то, что он душил ее, – это точно. У нее на шее отметины остались. Я своими глазами видел.

– Неплохо. – Вулф выглядел таким довольным, будто ему только что подарили плантацию орхидей в тридцать акров. – И когда это случилось?

– Года два назад.

– Вы знаете, где сейчас проживает мисс Хефферан?

– Конечно. Если надо, могу достать ее адрес в Нью-Йорке.

– Это хорошо. – Вулф погрозил ему пальцем. – Я уже сказал, что не стану настаивать на доказательствах, однако мне бы хотелось узнать, на сколько процентов ваш рассказ – правда, а на сколько – досужие сплетни.

– Никакие это не сплетни. Это – факты.

– А они когда-нибудь предавались огласке? Может, газеты освещали судебный процесс?