Рекс Стаут - Избавление методом номер три

Уже в тот день, когда я впервые увидел Миру Холт, она явилась для меня проблемой, хотя и не такой значительной, какой стала впоследствии. А увидел я ее сразу же, как только открыл дверь на улицу. Она поднималась по семи ступенькам нашего крыльца.

В то время я был безработным. В течение ряда лет, что я вкалывал у Ниро Вулфа и жил под его крышей, я бросал работу и увольнялся раз тридцать или сорок ежегодно. По большей части это было просто разрядкой энергии, но иногда случались и более менее серьезные причины.

В тот вечер, в сентябрьский понедельник, я был сыт по горло. Началось с того, что основным блюдом на обед оказалась свинина, тушенная в пиве, без которой, — Вулф и Фриц знали об этом, — я вполне мог бы обойтись. После обеда мы из столовой прошли через холл в кабинет, и Фриц принес кофе. Вулф выпил его, а я сказал:

— Кстати, я обещал Андерсону, что позвоню ему и подтвержу вашу встречу на завтрашнее утро.

Но Вулф возразил:

— Нет, отмени ее, — и взял книгу Джона Гинтера «Сегодня внутри России», которую читал в послеобеденное время.

Я уселся в свое рабочее кресло и уставился на него испепеляющим взглядом. Так как Ниро Вулф весит седьмую часть тонны, он всегда выглядит огромным, но когда он становится несносным, то увеличивается до исполинских размеров.

— Считаете ли вы, — поинтересовался я, — что свинина может вызывать эффект раздувания?

— Нет, ни в коем случае, — отпарировал он и раскрыл книгу. — Вот если бы я был верблюдом, а книга соломой, то ты бы смог услышать, как из-за невоздержанности трещит мой спинной хребет, — он чертовски хорошо знал, что ему не следует открывать книгу, пока его собеседник не допил кофе.

Я поставил чашку и сказал:

— Я отдаю себе полный отчет в том, что ваше положение прекрасно. Счет в банке вполне достаточен, чтобы выплачивать жалованье и Фрицу, и Теодору, и мне, и покупать свинину и пиво целыми машинами, и даже добавлять орхидеи к тем десяти тысячам, которые украшают вашу оранжерею. Я могу согласиться с тем, что частный детектив имеет право отказаться от дела — как по уважительной причине, так и без нее. Но я уже говорил перед обедом, что этот Андерсон — мой знакомый, и он попросил меня — как о личном одолжении — устроить пятнадцатиминутную встречу с вами. И я разрешил ему прийти завтра в одиннадцать часов утра. Вполне возможно, что его остановит ваша чрезмерно высокая такса, и все, что придется сделать вам, так это сказать ему — «нет». Он будет здесь в одиннадцать.

— Ты прекрасно знаешь, Арчи, что меня следует заранее предупреждать о встречах, — он держал книгу открытой и отвечал мне, не отрывая от нее взгляда. — Ты должен что-нибудь этому человеку?

— Сейчас я должен, так как он просил меня об одолжении, и я сказал «да».

— Ты был ему что-нибудь должен до этого?

— Нет.

— Тогда ты принял на себя обязательства, а я — нет. А так как я не собираюсь связываться с ним, то наша встреча была бы пустой тратой и моего, и его времени. Скажи ему, что у меня назначена другая встреча.

Вот почему я бросил работу. Пусть во многих предыдущих случаях моя отставка была для Ниро Вулфа просто угрозой, чтобы встряхнуть его, но только не в этот раз. Когда мул прет своим путем, то совершенно бесполезно дергать его.

Я взял лист бумаги, написал на нем несколько слов, встал, подошел к его столу и протянул записку.

— Это номер телефона Андерсона. Если вы слишком заняты, чтобы позвонить ему, пусть это сделает Фриц. Я ухожу. Я проведу ночь с друзьями, а завтра вернусь за своим хламом.

И только тогда Вулф перевел взгляд с книги на меня.

— Тьфу, — бросил он.

— Согласен с вами абсолютно! — завершил я беседу, повернулся и вышел.

Не стану утверждать, что, когда я снимал шляпу с вешалки, мой курс был ясно намечен на последующие двадцать лет или хотя бы ближайшие двадцать часов. Дом, в котором я жил до сих пор, принадлежал Вулфу. И только мебель в моей комнате на третьем этаже была оплачена мною. С мебелью, впрочем, можно было и подождать, а вот одежду и другие вещи я решил забрать завтра же. Пожалуй, стоило зайти за ними до одиннадцати часов и заодно поинтересоваться у Фрица, ожидают ли они посетителя по фамилии Андерсон. А может быть, лучше прийти днем и выяснить, был ли принят Андерсон? Дали ему пятнадцать минут?

Занятый своими проблемами, я толкнул дверь и увидел молодую женщину, которая поднималась по семи ступенькам крыльца к нашему подъезду.