Герман Макнили - Бульдог Драммонд (следствие ведет Хью Драммонд) [litres]

Неожиданно мрачная улыбка проявилась на лице Блэйка.

– Согласен, – объявил он.

Мы сгрудились вокруг и смотрели затаив дыхание. Все, казалось, поняли, что гораздо больше, чем обезьяна, поставлено на кон.

Они начали, и Джефферсон победил. Играли новой колодой для покера. И когда у каждого из них было четыре карты перед ними, у Блэйка была пара семерок, и Джефферсон хотел девять для прямого.

Я посмотрел на них, пальцы Блэйка дергались. Но Джефферсон был абсолютно спокоен. Он щелкнул картой через стол «к еще семи». Три – вздох удивления донесся от круга зрителей.

– Казалось бы, я хочу девять, – сказал он спокойно. Он держал карту рубашкой к себе, так, чтобы Блэйк видел. И лицо Блэйка стало мертвенно бледным.

– Судя по твоему виду, так и есть, – добавил он.

Это была крестовая девятка.

– Обезьяна, господин Блэйк, – заметил он учтиво.

И еще раз Блэйк насмешливо улыбнулся.

– Я плачу, – сказал он резко и покинул комнату.

– Что, черт возьми, он имеет в виду? – изумленно проговорил Джефферсон. – Чем он платит? Куда он пошел? – Я так рада, что вы победили, господин Джефферсон, – пробормотала госпожа Делмортон, наклоняясь к нему.

– Спасибо, – резко ответил Джефферсон, все еще глядя на дверь.

И в следующий момент я подумал, что сейчас с ним случится эпилептический припадок. Было от чего. Стэнтон Блэйк появился в дверях с живой обезьяной в руках! – Что это за проклятое дурачество? – простонал Джефферсон.

– Мы играли на обезьяну, – спокойно заметил Блэйк. – Вот обезьяна.

– Ты… Ты… издеваешься! – взревел Джефферсон. – Я предполагаю, играй мы на пони, ты приволок бы лошадь? Мы играли на пятьсот фунтов, и ты знаешь это!

– Мы играли на обезьяну, – повторил Блэйк. – Я предполагаю, что мне разрешат считать, что слова имеют словарные значения?

Джефферсон схватил тяжелую бутылку с водой, стоявшую на столе, и замахнулся ей. Кто-то – первый помощник, я думаю, – закричал:

– Прекратить!..

И тут погас свет.

– Ты свинья… Ты…

Голос Джефферсона гремел во мраке, и госпожа, которая хихикала, закричала. Тут свет зажегся снова, и мы увидели, что Джефферсон схватил Блэйка за горло. Госпожа Делмортон сжалась на стуле; обезьяна кривлялась в открытом иллюминаторе.

– Позовите шкипера! – закричал первый помощник, бросаясь на Джефферсона вместе с троими из нас. И кое– как нам удалось скрутить буяна.

Шкипер влетел, пылая гневом.

– Если вы, двое, не прекратите свои разборки, – взревел он, – я прикажу заковать вас в кандалы!

Джефферсон все еще пытался вырваться, когда раздался пронзительный женский вопль. Госпожа Делмортон подняла руки к волосам и закричала.

– Диадема! Ее нет!

Мгновенно наступила тишина.

– Нет? Что вы имеете в виду? – непонимающе спросил шкипер.

– Она была на мне. Вы видели, не так ли? – госпожа Делмортон повернулась ко мне.

– Я, конечно, видел перед ужином. Но потом я не обращал внимания, на вас украшения или нет.

– Закройте двери! Никто не должен покидать каюту, – приказал шкипер. – Теперь давайте доберемся до сути. Вы, сэр, – тут он повернулся ко мне. – Вы любезно скажите мне, что произошло?

Я рассказал ему, в то время как Блэйк и Джефферсон сидели в противоположных углах, обжигая взглядами друг друга.

– Кто выключил свет?

Никто не ответил.

– Вы? – он повернулся к стюарду.

– Нет, сэр. Выключатель у двери. А я был в другой стороне каюты.

– Простите, это я, – тоненький голосок прозвенел из иллюминатора.

Все мы обернулись: Берилл Лэнгтон была бледна и напугана.

– Войдите, мисс Лэнгтон, – шкипер тут же смягчил тон. – Мы хотели бы знать, почему вы сделали это.

Она вошла, испуганно глядя на драчунов.

– Я от-ткрыла дверь, – запиналась проговорила она. – И увидела господина Джефферсона с бутылкой с водой в руке. И я думала, что он собирался убить Стэнтона, господина Блэйка, я имею в виду. И не думая я выключила свет. Это было ужасно неправильно?

– Неправильно, мисс Лэнгтон, – заявил шкипер серьезно. – Госпожа Делмортон потеряла свою алмазно-изумрудную диадему.

– Потеряла! Но я думала, что вы сняли ее, госпожа Делмортон, и оставили в вашей каюте…

– Сняла! Ничего подобного! – отозвалась пострадавшая.

– Почему вы решили, что госпожа Делмортон сняла диадему? – спросил шкипер.

– Поскольку, когда я встретила вас приблизительно двадцать минут назад, вы танцевали с господином Норрисом, я думаю… уверена, что диадемы на вас не было. Я еще обратила на это внимание.