Роберт Гулик - Убийство в Кантоне

Относительно седьмого моего замечания, нам известно, что губернатор увлекается сверчками, а что касается восьмого, то, как я уже тебе говорил, у меня есть причины считать, что губернатор знаком со слепой барышней. Добавь, Дао Гань, еще один вопрос: а не является ли она незаконнорожденной дочерью губернатора? Хорошо, перейдем к последнему пункту: годится ли он в любовники Зумурруд? Он слывет примерным семьянином, однако его могла привлечь новизна ощущений — точно так же, как это случилось с цензором, — а кроме того, у меня есть основания полагать, что он благоволит чужеземкам. Далее, губернатор северянин, а значит, не слишком озабочен ее положением отверженной. Надо родиться и вырасти в Кантоне, чтобы пропитаться отвращением к презренному народу. И в заключение: видимо, цензор ему не доверял.

Дао Гань положил кисточку.

— Да, у нас есть все основания считать виновным губернатора. Но как же это доказать?

— Не торопись! В нашем списке числится не только губернатор. Как насчет градоначальника Пао? Этот человек пребывает в расстроенных чувствах, ибо на службе ему не дает спуску губернатор, а дома он мучается подозрениями, что молодая жена изменяет ему с капитаном Ни. В отчаянии он мог связаться с Зумурруд, ведь ее презрительные замечания о покровителе наводят на мысль о немолодом человеке. Будучи урожденным шаньдунцем, он не испытывал предубеждений против ее крови и положения. И он вполне мог не устоять перед посулами врагов цензора расплатиться с ним высоким постом в столице. Тогда бы Пао получил возможность рассчитаться с губернатором и в то же время добиться китайского подданства для Зумурруд. Разумеется, в столице у прослужившего долгие годы чиновника имеется масса знакомых, которые могли бы порекомендовать его придворным заговорщикам. Далее, он поддерживает постоянную связь с нами. Он не увлекается сверчками, но жена его была знакома со слепой барышней, — возможно, даже лучше, чем хотела изобразить. Слепая подозревает Пао, но из уважения к госпоже Пао не хочет обвинять его в открытую. Градоначальник, конечно же, ненавидит Ни, а также Цзяо Тая — по тем же причинам, что и губернатор в первом нашем предположении.

Судья допил свою чашку и подождал, пока Дао Гань не налил ему новую. Затем он продолжил:

— Если градоначальник Пао — действительно нужный нам человек, тогда мне придется отказаться от первоначального предположения, будто госпожу Пао убили по ошибке. Разъяренный известием о том, что два араба не смогли убить Цзяо Тая в доме у Ни, градоначальник тут же посылает душителей танка в особняк Яу Тайкая одновременно покончить с неверной женой и мореходом. Госпожа Пао действительно задушена, но капитан не явился. Ты обратил внимание, что во время вчерашнего совета Пао принесли какую-то записку? Вполне вероятно, это было сообщение о том, что покушение в доме Ни провалилось.

Похоже, Дао Ганя не слишком убедили доводы судьи.

— В таком случае, ваша честь, у Пао должна быть внушительная и действенная тайная организация.

— А почему бы и нет? Он глава этого города, поэтому ему легко наладить связи и с Мансуром, и с китайским отребьем. Наконец, оба они, и градоначальник, и губернатор, обладают достаточным образованием, опытом и умственными способностями для того, чтобы организовать сложный заговор и проследить за его исполнением с помощью мелкой сошки вроде Мансура, а самим дергать за ниточки, оставаясь в тени.

Образования, опыта и умственных способностей не лишен и наш третий подозреваемый, а именно Лян Фу. Лян, между прочим, в точности отвечает тому, что говорила Зумурруд о своем покровителе: богатый человек, не занимающий государственной должности. А его частые встречи за шахматной доской с настоятелем Цветочной пагоды могли служить лишь прикрытием для свиданий с Зумурруд в домике за храмом. Все это, впрочем, не слишком существенно, как я сейчас объясню. Что же касается побуждений, которыми руководствовался Лян, то хотя он уже занимает видное положение в городе и нажил немалые богатства, но вполне может гнушаться своим статусом купца и страстно желать важного поста в столице, сравнимого с тем, что занимал покойный флотоводец, его прославленный отец.

Лян родился и вырос в этом городе, он прекрасно разбирается во всех делах арабов, так что ему ничего не стоило бы наладить тайную связь с Мансуром. То обстоятельство, что он изо всех сил старался привлечь наше внимание к мятежным намерениям Мансура, может свидетельствовать о его намерении свалить всю вину на араба, как я уже объяснял, говоря о вероятной виновности губернатора. Лян не увлекается сверчками и никак не связан со слепой барышней, но к этим двум обстоятельствам я вернусь чуть погодя. Ибо есть еще третье и куда более серьезное возражение.