Эрл Гарднер - Перри Мейсон - Дело о нанятой брюнетке. Дело о неосторожном котенке [Литрес]

Мейсон сел в свидетельское кресло и холодно улыбнулся заместителю окружного прокурора.

— Прошу вас, начинайте, мистер Гуллинг.

— Я не собираюсь спрашивать вас, мистер Мейсон, о разговорах с клиентками, которые являются профессиональной тайной. Я спрашиваю вас, спрятали ли вы после того, как узнали об убийстве Роберта Хайнса, Еву Мартелл от полиции? Встретили ли вы ее на трамвайной остановке недалеко от ее дома, посадили ли в свою машину и отвезли ли вы ее в пансион, принадлежащий Мэй Бигли, вашей бывшей клиентке?

Мейсон закинул ногу на ногу и кивнул.

— Все верно, а что?

— Как?! — не сдержался Гуллинг.

— Конечно, я сделал все это, — пожал плечами Мейсон. — Только вы неправильно поняли мои мотивы. Я не прятал ее от полиции.

— А от кого вы ее прятали?

— От журналистов, — мгновенно ответил Мейсон. — Вы же прекрасно знаете, как это бывает. У газетчиков свои способы вытягивания из людей информации.

— Но вы пошли с Евой Мартелл в пансион Мэй Бигли и сказали, что она должна спрятать мисс Мартелл так, чтобы ее никто не мог найти?

— Все верно, — ответил Мейсон.

— Чтобы никто не мог ее найти?

— Да.

— Никто?

— Именно так.

— Неужели вы не понимаете, что это слово включает также и полицию?

— Полицейские уже закончили работать с ней к тому моменту, — улыбнулся Мейсон. — Они выслушали ее показания и отпустили.

— Но вскоре после этого она снова понадобилась.

— Очевидно, что от меня нельзя требовать, чтобы я отгадывал намерения полиции, я не умею читать мысли, — заявил Мейсон. — Если я правильно понимаю, Большое жюри сейчас выясняет мои намерения. Вот я и поясняю, из каких соображений действовал. Если вы считаете, что у меня были другие мотивы, то должны это доказать.

— На следующий день вы узнали, что ее ищет полиция, потому что я сам сказал вам об этом.

— Да, сказали, — кивнул Мейсон. — Вы сказали также, что она должна явиться в полицию до полудня. Я посоветовал обязательно появиться в Управлении полиции до двенадцати часов. И тут кончается моя ответственность, мистер Гуллинг.

— Нет, не кончается. Вы не привезли ее до двенадцати часов.

— Разве это не чистая формальность? Ее привезла патрульная машина, разъезжавшая по городу.

— Ее забрали из такси. Она утверждала, что ехала в полицию, но не смогла этого доказать.

— Минутку, минутку, мистер Гуллинг, — улыбнулся Мейсон. — Вы все перепутали. Этот вопрос вы должны были обсудить с Евой Мартелл. Моя единственная связь с этим делом состоит в том, что я передал ей информацию: ей нужно явиться в полицию до двенадцати часов. Даже если бы она не последовала моему совету и отправилась, скажем, в Африку, я все равно был бы чист перед законом.

Поняв силу аргумента Мейсона, Гуллинг холодно заметил:

— Отложим пока этот вопрос. Существует еще подозрение в вашем соучастии в совершении убийства — после события преступления.

— Ах так? — спокойно посмотрел на него Мейсон.

— Именно так! — рявкнул Гуллинг.

— Что ж, если вы хотите обсуждать убийство, то это займет много времени, и заседание растянется очень надолго. Сейчас проводится предварительное слушание дела об убийстве Роберта Хайнса под председательством судьи Линдейла. Но если вам действительно хочется узнать что-либо об убийстве, то вы можете задать несколько вопросов своему свидетелю, Артуру Кловису.

— Кловису? — переспросил председатель Большого жюри. — Его должны допрашивать?

— Только по делу о номерах банкнот, с целью их идентификации, — ответил Гуллинг.

— При случае вы можете спросить мистера Кловиса, как случилось, что у него был ключ от квартиры в доме «Сиглет-Мэнор», почему ему так нужно было избавиться от этого ключа и… — предложил Мейсон, но запнулся, потому что в зал заседаний вошел заместитель шерифа.

— Мне поручено немедленно передать сообщение для мистера Мейсона, — объявил он, обращаясь к Гуллингу.

— Нельзя прерывать дачу показаний, передавая что-либо свидетелю, — явно раздраженно заявил раскрасневшийся Гуллинг. — Уж вы-то это должны знать.

— Но мне сказали, что…

— Меня не интересует, что вам сказали. Большое жюри допрашивает мистера Мейсона.

Мейсон взял листок из руки заместителя шерифа и объявил:

— Так как допрос все равно прерван, я ознакомлюсь с сообщением.

Он спокойно развернул бумажку, прежде чем Гуллинг успел выразить протест, и прочитал написанную рукой Деллы Стрит записку:

«Звонил Пол Дрейк. С тем ключом произошла ошибка. Это ключ от квартиры в “Сиглет-Мэнор”, но не Хелен Ридли, а Карлотты Типтон. Похоже, Артур Кловис раньше жил там. Когда он сошелся с Хелен Ридли, она пришла к выводу, что безопасней для него будет жить в другом месте. Когда Кловис выехал, квартиру заняла Карлотта Типтон. Мне очень жаль! Делла».